Книга Аптекарский огород попаданки, страница 73 – Ри Даль

— Ещё что-нибудь?

— Что?.. — я только ожила и не сразу уловила вопрос.

— Ваши приготовления закончены, Александра Ивановна?

— А, да. Да, конечно. Я готова.

— Прекрасно.

Он снова подошёл и выставил локоть:

— Так идёмте.

— Идёмте, — ответила через паузу и всё-таки ответила на его жест.

Из флигеля мы вышли уже под руку.

————————

* — Премьера балета Петра Ильича Чайковского «Лебединое озеро» состоялась 4 марта (20 февраля по старому стилю) 1877 года на сцене Большого театра в Москве в постановке Вацлава Рейзингера.

Представленное фото, конечно, более новое. И постановка уже другого художественного руководителя.

Экипаж ждал нас у ворот Аптекарского огорода. Василий Степанович подал руку, чтобы помочь мне забраться на ступеньку. Даже этот момент показался чересчур волнительным. Однажды мне уже доводилось ехать в одной повозке с Булыгиным, но тогда он не соизволял даже взглядом меня удостоить, не то что вести себя как джентльмен. И то ли его непрестанное хамство уже стало настолько привычным, то ли я слегка одичала, но щёки мои мгновенно залились румянцем, когда моя ладонь очутилась в его медвежьей руке.

— Благодарю.

Я забралась в крытую повозку, Василий Степанович проследовал за мной и сел рядом.

— За это не благодарят.

— Что, простите?..

Он повернулся ко мне. По телу опять побежали толпы мурашек, потому что я осознала себя буквально прижатой к стенке из-за необъятных размеров Булыгина. Может, он и не хотел создавать мне дискомфорт, но его пропорции физически не позволяли сидеть на расстоянии друг от друга в замкнутом пространстве. А ведь нам ещё находиться рядом несколько часов кряду в театре…

Экипаж тронулся, повозка мерно закачалась на рессорах.

— За подобные жесты обычно не благодарят, — пояснил Василий Степанович свою реплику.

— Ну, знаете ли, — насупилась я. — Когда подобные жесты слишком неожиданны, за них стоит поблагодарить.

— Только в случае, если они приятны, — невозмутимо парировал Булыгин.

Это он так напрашивался на комплимент? Или я чего-то не поняла?..

— Как поживают ваши разработки пилюль? — не дожидаясь ответной реакции, Василий Степанович резко переменил тему.

— Прекрасно. Кажется, всё получилось, как надо. Хотя любые средства требуют проверки на практике. Но в данный момент у нас нет прецедентов вспышек чумы, о которых было бы что-то известно. Однако всё может перемениться в любой момент.

— Боюсь, вы правы.

— Боитесь? — ввернула я. — Боитесь, что я окажусь в чём-то права?

Не знаю, зачем поддевала его. Мне вовсе не хотелось конфликтовать или как-то неприятно провоцировать Булыгина. Но какая-то чертовщинка вдруг взыграла во мне.

— Боюсь, многие беды не спрашивают разрешения пожаловать, — чересчур серьёзно ответил Василий. — Особенно болезни, коих не становится меньше из года в год.

Я вспомнила, что жена и старшая дочь Булыгина умерли от какой-то хвори. Возможно, именно о них он и говорил в тот момент, и мне стало стыдно.

— Лекарственные средства чрезвычайно нужны, — продолжал Василий Степанович всё в том же суровом отстранённом тоне. — Подчас неведомо, с чем придётся столкнуться. Так что ваша с Вениамином задумка имеет смысл. Если понадобится какая-то практическая помощь в ваших изысканиях, дайте мне знать.

— Благодарю, — ответила спокойно и опять ввернула с лёгким сарказмом: — Или за такое тоже не благодарят?