Книга Белая ведьма для алого дракона, страница 27 – Рина Мадьяр

Мир сузился до точки. Звук трескающих поленьев, мерцание свечей, его лицо, невозмутимое и прекрасное, как ледяная скульптура, и эти слова, висящие между нами.

Приду к вам.

Вся кровь отхлынула от лица, чтобы потом прилить обратно обжигающей волной. Подготовиться. Принять ванну. Он придет.

Я смогла лишь кивнуть, потеряв дар речи. Во рту пересохло.

Он внимательно посмотрел на мое пылающее лицо, на сцепленные дрожащие пальцы. Что-то в его взгляде смягчилось.

— Вам нечего бояться, Линель, — произнес он, и мое имя в его устах прозвучало как заклинание, как ласка и приказ одновременно. — Это необходимость. Долг. Ничего более.

Меня проводили не в мои старые, скромные комнаты в гостевом крыле. Женщина по имени Марта, теперь моя личная камеристка, молча повела меня по другому коридору, в новые апартаменты.

Она остановилась перед высокой дубовой дверью с резным гербом Ашборнов и отворила ее.

— Апартаменты герцогини, ваша светлость, — произнесла она, пропуская меня вперед.

Я замерла на пороге. Это были не просто комнаты. Это были настоящие покои. Просторная гостиная с камином, уютными креслами и низким столом из темного дерева.

Двери, ведущие, как я позже узнала, в гардеробную и будуар. И широкая арочная ниша, за которой виднелась огромная кровать с резными столбиками и тяжелым балдахином из темно-бордового бархата.

Воздух пах свежей краской, воском для полировки и едва уловимыми сушеными травами, разложенными в углах для аромата. Все было новым, богатым, но без вычурности и безделушек Изабеллы. Чувствовалась мужская рука.

— Его светлость распорядился подготовить эти комнаты на прошлой неделе, — пояснила Марта сдержанно.

Пока я стояла, ошеломленная, служанки подготовили огромную медную ванну и кувшины с горячей водой. Воздух наполнился паром и ароматом дорогих масел. Я уловила запах лаванды и чего-то древесного, смолистого.

Марта помогала мне раздеться с бесстрастной, профессиональной эффективностью. Я ступила в горячую воду, чувствуя, как дрожь страха и волнения понемногу отступает под воздействием тепла и усталости. Горничная вымыла мне волосы каким-то душистым мылом, ее движения были уверенными и ничего не значащими. Я закрыла глаза, пытаясь не думать о том, что будет потом. О нем.

Меня облачили в ночную рубашку из тончайшего белого льна, простую и скромную, но невероятно мягкую. Марта расчесала мои влажные волосы и молча вышла, оставив меня одну в огромной, тихой спальне, освещенной лишь несколькими свечами у кровати и огнем в камине.

Я сидела на краю постели, вцепившись пальцами в покрывало, и ждала. Каждая минута растягивалась в вечность. Каждый шорох за дверью заставлял вздрагивать.

И вот он появился. Без стука. Просто вошел, заполнив собой пространство. Он был без камзола, в простой темной рубашке, расстегнутой на горле, и мягких штанах. Его алые волосы мягко ниспадали на плечи, смягчая резкость черт. В полумраке, освещенном лишь огнем камина и парой свечей, он казался больше, реальнее, опаснее и притягательнее, чем когда-либо.

Он остановился напротив меня. Его взгляд, тяжелый и медленный, скользнул по моей фигуре, очерченной тонкой тканью ночной сорочки. В его глазах, обычно холодных, заплескалось темное, густое пламя. Воздух стал густым и сладким, словно мед.