Онлайн книга «Корень зла среди трав»
|
Клавдий Мамонтов провел ладонью по лицу. Не стоит гоняться за фантомами. Им все равно никогда уже не узнать наверняка о случившейся в пятьдесят первом во время работы ботанической экспедиции на Кавказе трагедии. Они слышали немало противоречащих друг другу версий. Правда давно похоронена. А факты перепутаны и забыты. Не стоит обольщаться, что «истина где-то рядом», – нет, она очень далеко. До них доносятся отголоски, эхо событий многолетней давности. Но горное эхо – зыбкий фундамент для пирамиды версий. Слишком призрачно, эфемерно оно… Если только дурные гены… наследственность… Но вдруг истинная причина всех нынешних событий, убийств, драм в чем-то другом, гораздо более материальном и осязаемом, чем изменчивая трагическая семейная легенда? Он выключил планшет. И решил не говорить Макару о новых рисунках его старшей дочки. Их ждала гораздо более важная беседа – с полковником Гущиным. Они вернулись в Чехов с Макаром в одиннадцать утра. Макар опять вез с собой два термоса черного кофе и сумку-холодильник с едой, чтобы накормить Гущина завтраком после бессонной ночи. Полковника они застали в одиночестве в пустом кабинете. Он сам недавно вернулся из морга, где присутствовал на вскрытии Искры Кантемировой, проводившемся Сиваковым. Он кратко сообщил Мамонтову и Макару результаты: причина смерти, как Сиваков и определил на месте, – механическая асфиксия. По способу нападения на нее удушение схоже с убийством Сурковой, совершенным ее собственным сыном. Белые цветы, как определили эксперты-криминалисты, принадлежат все тому же борщевику Сосновского, и засушены они были предварительно, за несколько дней. Слизь на теле в районе нарисованного пятна тоже является соком борщевика Сосновского. – Разбавленный? – уточнил Клавдий Мамонтов. – Чистый, – ответил полковник Гущин. – Без посторонних примесей. Я уже звонил в больницу – Кантемиров пока еще в реанимации. В больнице дерматолога штатного нет. Я дал задание найти дерматолога из частной клиники. Мне необходим точный медицинский диагноз его ожогов на руке для окончательного решения по его аресту. – Борщевик растет на участке его съемной дачи, – заметил Клавдий Мамонтов. – Кажется, именно борщевик Сосновского, но мы с Макаром не ботаники. Пусть специалисты проверят. Полковник Гущин кивнул: – Да, ты прав. Это очень важный факт. – Федор Матвеевич, Лева мать не убивал. И других тоже, – тихо упрямо заявил Макар. – Мне это ясно, как и то, что первое убийство совершил Илья Сурков. По сути, из корыстных мотивов. Боясь разоблачения в краже денег, он задушил собственную мать. И нам всем пора обсудить, в какой ситуации мы сейчас оказались. – В какой еще ситуации мы оказались? – Полковник Гущин открыл термос с кофе, принесенный Макаром. Хрипловатый баритон его звучал мятежно. На разбитых губах запеклась кровь. – Вся прежняя картина убийств сломана, – ответил Макар. – Нам надо попытаться нарисовать себе нечто иное. Перед глазами Клавдия Мамонтова всплыл экран планшета маленькой Августы – гора с синей снеговой вершиной… «Какой смысл она вкладывала в свой рисунок?» – По эпизоду Сурковой – отдельный вопрос, – спокойно парировал Макару полковник Гущин. – В принципе я с тобой согласен – эпизод, как выяснилось, автономный. Хотя у меня остались некоторые вопросы. Насчет всего остального – я не считаю, что мы на руинах. Напротив, теперь можно выстроить здравую логическую цепочку причин и следствий происшедшего. |