Книга Корень зла среди трав, страница 92 – Татьяна Степанова

– У меня своя голова на плечах, мальчик. Не пяльтесь на меня как на полоумную. И включите свой котелок, пусть варит. Сатаней наша родилась от Сатаны. Кто бы ей такое имя выбрал – Сатаней? Неужели мой папа – он был тогда партийный и строил научную карьеру – решился? Да его в партком бы затаскали! Нет, Нинка, чертова кукла, кровавая злодейка ее так назвала. Приплела кавказские сказки для вида. Может, имя дочери – благодарность тому, кому кровью на Кавказе, женскими жизнями она заплатила за помощь в привороте моего бедного отца. Она дочь могла отдать, понимаете? Посвятить ее, заплатить ею. Нинка бы и мою мать на тот свет отправила, да страшилась, что именно ее первую сразу и заподозрят! Только поэтому моя мама избежала смерти.

– Карты Таро порой лгут. Насчет сговора с дьяволом тоже, – ответил Макар. – Вы бы в довесок пасьянс мадам Ленорман раскладывали – для перекрестной проверки мистических версий.

– Уже после смерти вашего отца Нина Кантемирова в преклонном возрасте имела сожителя – некоего Денни, – полковник Гущин упрямо пробирался сквозь шизофренический морок, начинавший их окутывать в зловещей квартирке. Он гнул свое. – О нем вы что-нибудь знаете?

– Докопались и до «содержана-бонвивана»? Молодцы. Орден вам светит. – Светлана Кантемирова усмехнулась, окидывая полковника Гущина оценивающим взглядом. – Подвизался не один год у нее молодой …! – Она изрыгнула матерное ругательство. – Подмял ее под себя. Она за него чуть замуж не вышла, старая …! Как только его Сатаней не прикончила? Я думала, она через своего косого Керимчика киллеров наймет для юного обольстителя. Вывезут в лесок, грохнут и закопают. Наверное, он угрозу печенкой почувствовал – слинял. А то ведь жадным оказался паренек до вдовьего добра. До московского жилья.

– Насчет вывезти в лесок и грохнуть – ваш Петя Комсомолец… как его Даурский… или Амурский был горазд. – Клавдий Мамонтов впервые вмешался в разговор, решил еще подлить масла в огонь, раззадорить старуху язву.

– Мой гражданский муж сидел в тюрьме, – огрызнулась Светлана Кантемирова. – Да, он не идеален. Но Бог свидетель, он, тюремная кость, не совершал таких подлостей и грехов, как Сатаней, ее чертова мамаша и вся их семейка, как ее толстосум Керим. Признаю, я нахлебалась дерьма и горя с мужем, которого любила… Ко мне иногда ночью вламывались ваши менты – где Комсомолец? Где он скрывается от правосудия? Отвечай нам! Устраивали у меня в квартире обыск, допрашивали всю ночь. Я мечтала о служебной карьере – мне все зарубили из-за него, не включали меня в кандидаты на повышение. Я стала антикваром. Но опять мои профессиональные планы рушились, меня в больших кабинетах попрекали связью с уголовником. Мы с Петей не таились от людей. А Сатаней… О, у нее всегда все было шито-крыто. Внешний глянец, пристойность, образованность, богатство. А внутри полная гниль. То же и с ее сынком.

– А что с Левой? – быстро спросил Макар.

– У них с Сатаней есть секрет, – ответила Светлана Кантемирова.

– Какой секрет? – подхватил полковник Гущин.

– Большой. Но я вам не скажу. – Светлана Кантемирова глянула на них, поправила свой съехавший набок блондинистый парик и нелепый ободок. – Сатаней меня в порошок сотрет. Вы ж сведения куда-нибудь сольете, она узнает. И меня по судам затаскает. Обвинит в клевете. Это ж уголовная статья. Я вам ничего не скажу. Мне мой покой и здоровье дороже.