Книга Превращения Арсена Люпена, страница 152 – Морис Леблан

В Тулузе Рауль спросил в отеле, где остановилась молодая девушка и ее приятели, и узнал, что эти люди входят в состав гастролирующей труппы Леониды Балли, опереточной певицы, и что в этот вечер труппа дает «Веронику» в муниципальном театре.

Рауль занял наблюдательный пост. В три часа зеленоглазая девушка вышла из гостиницы. Вид у нее был встревоженный, она постоянно оглядывалась, словно опасалась, что кто-то, шпионя, идет за ней следом. Неужели она опасалась своего сообщника Гийома? Наконец она добралась до почты, где дрожащей рукой, с третьего раза, нацарапала телеграмму.

После ее ухода Рауль поднял один из смятых черновых листочков и прочел:

Отель «Мирамар» Люз (Верхние Пиренеи). Приеду завтра первым поездом. Предупредите дома.

– Какого черта ее несет в горы в это время года? – пробормотал он. – Предупредите дома… Неужели в Люзе живет ее семья?

Он осторожно последовал за ней и увидел, как она вошла в муниципальный театр – без сомнения, чтобы присоединиться к труппе и принять участие в репетиции.

Остаток дня Рауль наблюдал за подступами к театру. Но девушка больше не показывалась. Что же до ее сообщника, то Гийом, похоже, превратился в невидимку.

Вечером Рауль проскользнул вглубь ложи и тотчас, не сдержавшись, в изумлении вскрикнул: актриса, исполнявшая партию Вероники, была не кто иная, как барышня с зелеными глазами.

«Леонида Балли, – про себя произнес он. – А не ее ли это имя? Не является ли она провинциальной опереточной актрисой?»

И сам поразился своему предположению. Это превосходило все, что только он мог вообразить себе о барышне с зелеными глазами.

Провинциалка или парижанка, но она выказала себя самой талантливой из актрис и самой очаровательной из певиц – простой, скромной, трогательной, исполненной нежности и игривости, соблазна и стыдливости. Отличаясь всеми возможными дарованиями и необычайной грациозностью движений, она, однако, явно не имела опыта выступления на сцене, и это придавало ей еще большее очарование. Он вспомнил свое первое впечатление от встречи с ней на бульваре Османа и свою мысль о том, что девушка жила двойной жизнью и что надетая ею маска одновременно и трагическая, и детская.

На протяжении трех часов Рауль пребывал в полном восторге. Он не уставал восхищаться загадочной красавицей, которую с тех пор, как перед ним впервые возник ее прекрасный образ, видел только мельком или же в кошмарные минуты страха. Теперь же это была совсем другая женщина, в которой все полнилось радостью и гармонией. И однако, это была она, та, которая убивала, та, что участвовала в преступлениях и совершала низменные поступки. Сообщница Гийома.

Но какой из ее двух столь разных образов следовало считать настоящим? Напрасно Рауль пристально смотрел на сцену: там к двум прежним образам прибавился еще и третий, там воссоздавалась беспокойная и достойная сочувствия жизнь Вероники. Мало того, несколько излишне нервных жестов и избыток экспрессии показали искушенному взору Рауля женщину, скрывавшуюся под маской героини и обладавшую особым состоянием души, которое постепенно меняло рисунок роли.

«Уверен, что-то случилось, – размышлял Рауль. – Между полуднем и тремя часами, то есть совсем недавно, явно произошло какое-то важное событие, заставившее ее отправиться на почту. Его последствия отражаются на ее игре. Она не забывает о случившемся и потому беспокоится. И как тут не подумать, что это событие связано с Гийомом, с тем самым Гийомом, который так внезапно исчез?»