Книга Превращения Арсена Люпена, страница 92 – Морис Леблан

– Не только знаю, – сказал он, – но и не одинок в этом.

– Кто еще знает?

– Боманьян и барон.

– Этого не может быть!

– Подумай сама. Боманьян позавчера ездил в Этиговы Плетни. Почему? Потому что барон нашел шкатулку и они вдвоем изучали надпись. Но если имеются не только эти пять слов, обнаруженные кардиналом, но еще одно волшебное слово, которое их дополняет и дает ключ к разгадке, то они его видели и теперь знают.

– Это уже не важно! – сказала она, глядя на Боманьяна. – Он у меня в руках.

– А Годфруа д’Этиг – нет, и, возможно, как раз сейчас они с кузеном, посланные Боманьяном, уже обнаружили тайник и готовятся выкопать его из земли. Отдаешь ли ты себе отчет в том, как ты рискуешь? Понимаешь ли, что, упустив минуту, упустишь все?

Она яростно настаивала:

– Я выиграю, если Кларисса заговорит.

– Она не заговорит по той простой причине, что больше ничего не знает.

– Хорошо, тогда говори ты, раз уж имел неосторожность признаться мне, что знаешь больше. Итак, почему я должна ее отпустить? И почему должна тебя слушаться? Пока Кларисса в руках Леонара, мне стоит только захотеть, и ты выдашь свою тайну.

Рауль покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Опасность миновала, буря прошла. Может, тебе и действительно стоило только захотеть, но теперь у тебя на это нет сил.

Рауль был уверен, что не ошибается. Это «дьявольское создание», как говорил Боманьян, эта суровая, жестокая, но все-таки просто женщина, подверженная нервным припадкам, – Калиостро творила зло не по желанию, а в приступе истеричного безумия, который сменялся усталостью и разбитостью, как моральной, так и физической. Рауль не сомневался, что сейчас она как раз находилась в таком состоянии.

– Давай, Жозефина Бальзамо, будь же последовательна. Ты поставила свою жизнь на эту карту – завладеть огромными богатствами. И ты хочешь перечеркнуть все свои усилия в тот момент, когда я тебе их предлагаю?

Сопротивление ослабевало. Жозефина Бальзамо тихо возразила:

– Я тебе не верю…

– И напрасно. Ты прекрасно знаешь, что я держу свои обещания. Если ты сомневаешься… Хотя ты больше не сомневаешься. В глубине души ты уже приняла решение, и оно правильное.

Калиостро одну-две минуты размышляла, а потом небрежно махнула рукой, словно говоря: «В конце концов, я всегда найду эту девчонку, и моя месть просто откладывается».

– Клянешься памятью своей матери? – спросила она.

– Памятью моей матери, а также остатками чести клянусь – я открою тебе все, что знаю.

– Пусть будет так, – согласилась она, – но вы с Клариссой ни словом не обменяетесь наедине.

– Хорошо. Впрочем, у меня нет секретов, которые я мог бы ей передать. Единственная моя цель: чтобы она была свободна.

Жозефина приказала:

– Леонар, отпусти девочку. А его развяжи.

На физиономии Леонара читалось осуждение. Но он был слишком предан своей госпоже, чтобы противиться ее воле. Он отошел от Клариссы и освободил Рауля от веревок.

Поведение юноши совсем не соответствовало серьезности его положения. Он растер ноги, сделал несколько ритмичных упражнений руками и глубоко вздохнул:

– Уф! Вот так мне больше нравится! Играть в пленника – не мое призвание. Освобождать хороших и наказывать плохих – вот что мне интересно. Трепещи, Леонар.

Он подошел к Клариссе и сказал:

– Прошу у вас прощения за все, что сейчас произошло. Будьте уверены, больше это никогда не повторится. Отныне вы под моей защитой. Есть ли у вас силы выбраться отсюда?