Книга Воля владыки. У твоих ног, страница 89 – Рия Радовская

— Она не сказала бы! Она никогда ничего не рассказывает! Я не хотела, владыка, я не…

— Врешь, — Нарима дернулась, будто ее хлестнули плетью, и еще крепче сжала руки. — Ты хотела напиться запрещенного эликсира, ты хотела рыться в вещах другой анхи, ты хотела…

— Владыка!

— Сейчас ты встанешь и пойдешь к Ладушу. Сама пойдешь. Выпьешь чаю с успокаивающими травами и скажешь, что я велел отвести тебя в карцер до утра. Там ты подумаешь, и я верю, Нарима, — поймешь, что сделала не так. И больше никогда не повторишь ошибок. На твоем счету их уже две. Ты ведь понимаешь, что это значит?

Нарима запрокинула голову. Взгляд у нее плыл, зрачки ширились от восторга и возбуждения. Она расцепила руки, поднялась, пошатываясь, будто пьяная. Сказала тихо и благоговейно:

— Я все сделаю, владыка. Мне так страшно. Не отсылайте меня к нижним, пожалуйста.

— Если ты однажды попадешь к нижним или в казармы, это будет только твоя вина, Нарима.

— Да, владыка. Да. Я знаю.

Она вышла из комнаты, одурманенная запахом, успокоенная и почти счастливая. Асир, хмурясь, потер лоб, взял с кресла подушку, кинул на пол, уселся на нее и только тогда посмотрел на Лин. Сказал, стараясь выглядеть серьезным:

— Ну что, любительница драк и несостоявшаяся убийца. Рассказывай.

Лин запрокинула голову, прижавшись к стене затылком. Медленно вздохнула, несколько раз сжала и разжала кулаки.

— Еще немного, и я правда могла убить. Спасибо, оттащили. Тварь ревнивая. Знали бы вы, как мне здесь не хватает двери и крепкого запора на ней. Шоу «напоказ», чтоб его наискось и поперек! — Поморщилась: — Плевать на вещи, владыка. Она права, у меня нет ничего своего, а ваш подарок не здесь. Но она лапала то… — Лин запнулась и вдруг покраснела, вся, от ушей до ключиц над плотным белым лифом и до голой полоски живота между лифом и поясом. — То, что не для ее лап.

Асир приподнял брови. Лин никогда не злоупотребляла ни трущобными словечками, ни подзаборной бранью, и с Даром не общалась, чтобы набраться у него. Непонятно, откуда вдруг такое вылезло. Хотя… Не о том стоило сейчас думать. Потом — возможно.

— Ты правда убила бы ту, кто как ребенок перед тобой? Кто беззащитен и не сможет ответить ничем, кроме крика и ногтей? Ты убила бы такую, старший агент Линтариена?

Лицо Лин исказилось, она всхлипнула и съехала по стене на пол. Села, прижав колени к груди, и только тогда ответила, вскинув на Асира больной взгляд.

— Со мной что-то не то творится. Чтоб я когда прежде… По морде дать за такое — это святое, без вопросов. Припугнуть, пообещать в другой раз руку сломать, и никакого другого раза не будет с гарантией. Не понимаю, что меня накрыло. Надышалась каких-то выхлопов, чтоб их! Полсераля истеричек, и я туда же, как будто они заразные. — Она сжала кулаки — костяшки побелели, остатки злости ушли из запаха, сменившись острой, мучительной виной и страхом. — Я вот думаю, вдруг это… ну, оно? Гормональный взрыв, все такое? Вдруг дальше хуже будет? Видала я анх с поехавшей крышей, бездна упаси.

— Иди сюда, — позвал Асир. — Ты не только надышалась, ты еще и набралась всякого. С Дикой Хессой, что ли, переобщалась? Иди ко мне, — повторил он, протягивая руку ладонью вверх. — Если бы захотела, ты могла бы свернуть Нариме шею, могла бы придушить ее так, что вряд ли тебя успел бы кто-то остановить. Нет, ты не хотела убивать, но ты была очень зла.