Книга Руны земли, страница 279 – Георг Киппер

– Для этого должен быть ряд, договор. Никакое количество воинов не может победить народ.

– Еще как может, – усмехнулся Сигмунд. – Франки за несколько десятилетий войны победили саксов, перебили всех мужчин, а к мальчикам приставили своих годи. Теперь этот народ служит франкам и их Распятому богу. Просто вы верите, что, раз получилось собраться и услышать друг друга тогда, после Миклагарда, значит, получится еще раз! Хотите и власть конунга сохранить, и справедливость тинга оставить. Я не верю, что народ может видеть будущее, будущее видит человек, ты, я, толпа только разрушает.

– Думаешь, выстроить правила так, чтобы в стране все процветали, невозможно?

– Не знаю, но вижу, как по-разному конунги и бонды видят будущее. Харальд Косматый идет своим путем, насаждает свою власть и уничтожает власть тингов. Брат мой уехал в Гардархольм, и там люди, бегущие от конунгов, создают страну под властью народных собраний. Эйрик Свейский ищет средний путь – укрепляет свою власть среди сильных родов и одновременно дружит с тингом. Что окажется выгоднее для страны, станет понятно лет через сто или больше… Но сейчас… – Сигмунд холодно взглянул на Хельги. – Сейчас я скажу тебе, что так просто не отдам эту землю, кого бы вы там ни выбрали. Я удачно получил столько серебра, захватив всего-навсего дань, собранную за одну осень в Хольмгарде! Менахем заплатил мне по пятьдесят дирхемов^[158]за девушку, а Месроп сказал Хуглейку, что в Багдаде они стоят по пятнадцать тысяч, то есть одна стоит там как триста здесь. Ты представляешь это богатство, Хельги? Если этот путь на Болхар подчинить себе, сколько серебра можно на этом получить? На этом месте можно так обогатиться, что никакой викингский поход в Энгланд и рядом не лежит.

– Ты хочешь богатства, а мы хотим отладить время этой земли, построить будущее.

* * *

В самое странное время, когда весна лишь становится летом, черемуха отцвела, все зеленеет, но луговых цветов еще мало, пчелам не хватает корма и они норовят разроиться – старая матка уводит половину семьи, оставляя гнездо молодухе. В эту пору белых ночей девять человек собралось для славной игры. Подняли чаши со ставленым медом, которому девять лет пришлось дожидаться, рубили поле игры на плоском камне, где двадцать четыре руны могли бы занять все места.

Двадцать четыре руны, рожденные Воденом для созидания смысла, на семьи давно поделились по восемь, где первая обернется девятой, а девятая благословляет победу, победа же через девять шагов приносит богатство.

Раскрасили девять ничтожных разметку игры на камне кровью жертв от низа и верха, омыли элем хмельным, сказали слова и создали образ, который давно обсуждали. Сказали по очереди то, ради чего совершают свой выбор. Все согласились, что каждый желает блага земле, на которой может построиться новое, но каждый скрепляет надежды с чертами правителя, в которого верит, и каждый верит остальным, что они не желают всем зла. Играли ради игры.

Решились и бросили кости, смотрели на числа, шесть граней – шесть чисел, три кости: если сложить все шестерки, снова получим девятку, назначили руны по счету.

Сам Тиваз удачи, отдавший руку в залог, давал им подсказки и сочетания ходов. Усматривали взгляды играющих лучшие соотношения, руны занимали свои положения. Полем игры был и камень, и вода, и воздух, и небесный огонь, и над всем этим Тиваз победы, справедливость познавший, пробуждающий честь, правящий броском и итогом.