Книга Руны земли, страница 282 – Георг Киппер

Мирослав перечислил имена парней, которых потерял в битве у мыса Кракунес. Инги вырезал рунами их имена на куске бересты, чтобы передать плохие новости их родственникам на Лауге, положил бересту в сумку на поясе.

Инги вместе с отцом пришли попрощаться с Хавардом. Тот пробурчал, что сожалеет об уходе Инги, так как не часто встречаешь среди гребцов людей, способных ясно излагать мысли. Хельги поблагодарил стирмана за то, как тот обучил его сына, и добавил, что Инги с помощью Хаварда стал крепким и умелым воином – эти навыки сейчас очень важны, а сам он не удосужился передать их сыну.

– Из Инги может получиться хороший хёвдинг, – проговорил Хавард. – Руководить людьми должен тот, кто умеет ставить цели и подбирать ясные слова для соратников, а этому ты его научил в полной мере.

Хавард выяснил, когда и с кем Инги собирается отправиться в обратный путь, и сказал, что у него будет просьба к нему относительно неких дел в Хольмгарде.

Под вечер, когда солнце теплыми лучами осветило противоположный берег Олхавы, дренги с Лауги и из Хольмгарда собрались на склоне у пристаней, где Тордис устроила прощальное угощение.

Здесь, рядом с крепостью, собирались товары с округи для мелкой торговли – вязанки мехов и рогов, туеса меда и воска, дегтя и варенья, деревянные бочки и глиняные горшки, отрезы ткани и готовая одежда, бальзамы и снадобья, бусы и украшения, соленья и варенья, мука и лепешки, олу и дрожжи для олу, сыры, выпечка и овощи, – все это раскладывалось и расставлялось в палатках вокруг пристаней. В гостевых домах совершались уже не уличные сделки, там торговали мехом в мешках по сорок сороков, воском и медом в берковцах^[159], пенькой и кожами, смолой и древесным углем на целый корабль, в обмен на стекло и бронзу, янтарь и пряности, железные заготовки, оружие. На наволоке близ Алдейгьюборга уже было тесно от прибывших из-за моря разновеликих и пестрых судов. Приводили их купцы, по одежде которых легко было догадаться, откуда они родом, но все они говорили на морском языке и легко понимали друг друга.

Со стороны мало кто мог теперь отличить Мирослава и его вендов от других руотси, мало кто догадался бы, что еще недавно он и его люди были заложниками. Просто богатые молодые гребцы в красивой одежде встретились, чтобы выпить эля на берегу реки и посмотреть на подходящие к пристаням Алдейгьи большие и малые корабли.

Мирослав передал для Инги знаки, показывающие встречным вендам, что обладатель этой подвески – друг. Парни Мирослава называли имена своих отцов, братьев в надежде, что Инги или его люди, Хотнег и Тойво, кого-либо встретят и смогут рассказать о них. Совместная еда, питье и воспоминания прошедших месяцев сделали всех друзьями.

Тордис, руководившая этим маленьким пиром у крепостного вала, была весела и внимательна, все успевали получить из ее рук кушанья и питье. Мальчишки заигрывали с ней, она весело отшивала их, но что-то недоговоренное было между ней и Инги. Хотнег краем глаза следил за ними и пытался создать в разговоре ту тишину, когда двое могут тихо произнести друг другу пару важных слов, но они даже не смотрели друг на друга.

Инги долго и нерешительно подбирался к объяснению с Тордис. Он не хотел расставаться без надежды встретиться вновь, но они так и не договорились о будущем. Хотнег пытался обнадежить Тордис, обещая, что они следующим летом приедут в Алдейгью, на что Тордис, глядя на сгрудившиеся корабли, равнодушно отвечала, что хорошо бы. В следующем году ей исполнится восемнадцать, почти старая дева. Она тоже не умела расставаться на всю жизнь. Тордис даже не попросила Инги бросить для нее руны, хотя подружки упрашивали каждый вечер, чтобы Инги им или ей погадал.