Онлайн книга «Летний сад»
|
Александр молча прищурился на Берка. – И я могу подчеркнуть, – продолжил Берк, – что, поскольку вы сидите здесь, перед нами, вы являетесь реальным доказательством того, что вас не «вычистили». – Меня не вычистили потому, что я сбежал по дороге во Владивосток. Что это доказывает? – Который это был побег, мистер Баррингтон? – любезно спросил Берк. – Похоже, их было очень много. Дрейк из Министерства юстиции воспользовался возможностью вмешаться: – Когда вы сбежали, вы уже были советским гражданином? Вот оно. Снова темные моменты. – Да. Когда меня в шестнадцать лет призвали на военную службу, я автоматически стал советским гражданином. – А! И когда вы стали советским гражданином, ваше американское гражданство автоматически аннулировалось, – сказал Дрейк со сдержанным восторгом, получив наконец шанс упомянуть об американских законах иммиграции и натурализации. – Возражение! – вмешался Ливайн. – Мистер Дрейк, я снова повторю, мой клиент – действительно гражданин Америки. – Но, советник, ваш клиент только что заявил под протокол, что он был советским гражданином. Он не может быть одновременно гражданином и Соединенных Штатов, и Советского Союза, – возразил Дрейк. – Ни тогда – ни определенно сейчас. – Да, – согласился Мэтт Ливайн. – Но его американское гражданство не может быть аннулировано, если он стал гражданином Советского Союза не по своему желанию. И я бы утверждал, что воинская повинность, по своему определению, подразумевает принудительное гражданство. И еще раз: мой клиент по рождению – гражданин Соединенных Штатов. – В отличие от того, кто, скажем, стал натурализованным гражданином после получения убежища? – сказал Берк, глядя только на Александра. – Как беженец, прибывший в один из наших портов… или, например, на остров Эллис, – во время войны? На этот раз руки Александра не сдвинулись со стола; у него было время подготовиться. Он лишь стиснул зубы. Он был прав, оставаясь настороже. Сейчас происходило именно то, что он и подозревал. Мэтт Ливайн сказал: – Верно, ничего подобного. Можем мы продолжить? И они продолжили, перейдя к Гарольду и Джейн Баррингтон. Еще час, а возможно, и дольше, представитель ФБР вместе с конгрессменом Ранкином не умолкали. – Возражение! Об этом уже спрашивали. Восемь раз. – Возражение! Об этом спрашивали. Десять раз. – Возражение! – Возражение! – Возражение! – История его родителей и его собственная мятежная деятельность вполне могут быть упомянуты здесь, советник, – заявил Ранкин. – Какая мятежная деятельность? Он был несовершеннолетним! А его родителей здесь нет, они не могут защищаться. Мы действительно должны двинуться дальше. – В деле говорится, что Энтони Александр Баррингтон был арестован в возрасте десяти лет в округе Колумбия во время неразрешенной прореволюционной демонстрации радикалов, – сказал Ранкин. – Это его история. Так что он сам имел симпатии к коммунистам или нет? Он ведь уехал в Советский Союз? Жил там, ходил в школу? Вступил в Красную армию? Стал ли он членом Коммунистической партии, чтобы получить офицерское звание? Насколько я понимаю, все офицеры должны были быть членами партии. – Это неправда, – возразил Александр. – Я не был членом партии. И к счастью для меня, потому что все партийные офицеры Красной армии были расстреляны в тридцать восьмом году… – Он помолчал, холодно глядя на Берка. – В период исполнения особых законов. |