Онлайн книга «Летний сад»
|
– Полегче, мишка, – тихо сказала Татьяна. Медведь дышал. – Милый мишка… Медведь ровно дышал. – Полегче, медведь, милый, симпатичный, повернись и уйди подальше от меня и от этой ловушки, ее же для тебя приготовили. Ты ведь не хочешь, чтобы за тобой пришли охотники. Они уж точно тебя убьют. Уйди. Спасайся. Уходи от меня. Медведь медленно двинулся к ней. Как быстро она сможет бежать? …Охотники придут за тобой… Что-то отозвалось в голове Татьяны. Охотники могут прийти проверить ловушку. Татьяна решилась. Опустив руки, она отвернулась от зверя, сдержала дыхание, присела – и спрыгнула вниз, в яму, как будто прыгала с вишневого дерева. Расстояние было примерно таким же, около двух метров. Она упала на бок на колючие ветки. Падать с велосипеда было больнее. Лежа на боку, она посмотрела вверх и увидела тень медвежьей головы, наклонившейся над ямой и смотревшей на нее. – Нет-нет, не лезь сюда за мной! Тебе ни за что не выбраться! Медведь не шелохнулся. Татьяна оттолкнулась от земли правой рукой, чтобы встать. И ощутила нечто вроде круглой железной тарелки. Раздался звон стальной пружины, и в следующую долю секунды у Татьяны мелькнула мысль: «Ловушка!» Она инстинктивно вскинула руку в жесте защиты, и рука попала прямо в упавшую сверху тяжелую полукруглую скобу. Она яростно ударила по предплечью Татьяны, раздался тошнотворный звук сломавшейся кости, щелчок закрывшегося капкана, а потом пришла обжигающая, режущая боль. Полсекунды времени. Пронзительный крик Татьяны напугал медведя, она слышала его топот в лесу, пока не потеряла сознание. Татьяна не знала, сколько времени прошло. Когда она очнулась, первым, что она услышала, был протяжный стон. Боль в руке не проходила. Она не слышала больше дыхания медведя, она громко плакала. Должно быть, ее рука сломалась пополам, угодив в медвежий капкан. К счастью для Татьяны, ловушка была рассчитана на огромную лапу, лапу крупного зверя, шириной, наверное, сантиметров в сорок. Она не была ловушкой для человеческой руки в двадцать пять сантиметров от запястья до маленького локтя. Растерянная, теряющая сознание, стонущая от боли, Татьяна вытащила распухшую руку из капкана и снова упала в обморок. Очнулась она, когда в яме и снаружи было темно. Татьяна даже не была уверена, что она в сознании. Она пребывала в тумане кошмара боли, ей чудились тупые ножи, пилящие ее руку, медленно режущие на части ее тело, и она ощущала, как они разрезают каждый нерв, каждый кровеносный сосуд, каждую кость… Кто орудовал этими тупыми ножами? Окончательно придя в себя, Татьяна поняла, что кошмар совсем не был кошмаром. Она оставалась в темноте… Ее глаза были открыты – точнее, она думала, что ее глаза открыты, – а боль пронизывала ее от кончиков пальцев до лопаток, била в подбородок, в пульсирующие глаза, в череп… Татьяна не в силах была даже коснуться рукава над предплечьем. Она не могла сжать пальцы в кулак, не могла поднять руку, не могла согнуть ее, пошевелить ею. Татьяне прежде не приходилось что-то ломать, но она не сомневалась, что такая боль может означать только серьезный перелом. В темноте она ощущала кровь, ощущала кости. Татьяна облизнула губы. Она умирала от жажды. Ей хотелось бы видеть что-нибудь – луну, звезду, верхушки деревьев, пусть даже горящие глаза медведя – все было бы лучше, чем бесконечное ничто. |