Книга Летний сад, страница 481 – Полина Саймонс

– Да, межконтинентальные ракеты и «першинги» сработали, Гарри, – сказал Александр. – Советы пошли на переговоры. Но стратегическая оборонная инициатива заставит их встать на голову.

– Ох, да какое отношение эта инициатива имеет к переговорам? – воскликнул Энтони, стараясь сдерживаться.

– Вот это я и имел в виду, когда говорил, что ты упускаешь суть, – ответил Александр. Он поставил бокал и повернулся к сыну. – Неужели не видишь? СОИ – это все! И это не то, что думает о ней Гарри, или что думаешь ты или твои союзники-журналисты, или даже что думает о ней президент. Здесь дело только в одном: что думают о ней Советы?

– Да кого это волнует, черт… Извини, мам. – Энтони мимоходом извинился, как будто мать в этом нуждалась, прожив сорок четыре года с солдатом.

– Энтони…

Это заговорила Татьяна, очень мягко, и Энтони вздохнул, глотнул вина, разочарованно покачал головой и повернулся к матери.

– Не защищайся. Ты не слушаешь отца. А ты послушай. Он говорит: не важно, если ты думаешь, будто СОИ не поможет… Нет, Гарри, дай мне закончить. – Она сидела напротив сына, который уже открыл рот, чтобы возразить. – Я знаю, ты думаешь – сработает. Я говорю это для Энтони. Единственное, что имеет значение, думают ли Советы, что это сработает. – Она через островок посмотрела на Александра. – Шура, скажи мне, Советы так думают?

– Черт знает как думают! – ответил Александр, хлопнув ладонью по столешнице. – Советы просто в панике, это было бы смешно, если бы не поражало так. Энт, Советский Союз склонился ко вторым переговорам. И при предварительном обсуждении они согласились свернуть все свое ядерное оружие, на что, как вам известно, они не соглашались сорок лет. Они согласились убрать свои баллистические ракеты из Европы! Я хочу сказать, это просто чертовски поражает! – Александр не счел нужным извиняться. – Они согласились почти на все наши требования по сокращению ядерного вооружения. А знаете, чего они хотят в ответ? – Александр помолчал, пристально глядя на сына. – Только того, чтобы мы не создавали СОИ! – Александр засмеялся. – Ну, каково? Я никогда не слышал более громкого звона в поддержку чего-либо.

Татьяна тоже засмеялась.

– Да, пап, – сказал Гарри, – но одно маленькое дополнение…

– Да, сынок, я знаю, знаю, – сказал Александр, нежно обнимая Гарри за плечи. – Наш домашний ядерный физик думает, это сработает. Отлично. Но не важно. Советы думают, что сработает, и только это важно.

Энтони молчал. Курил. Допил шампанское. Александр налил ему еще. Энтони посмотрел на Пашу, на Гарри, который одними губами произнес: «Сработает!» – повел глазами и задумчиво заговорил:

– Я здесь слышу всякое, что едва ли понимаю. – Он посмотрел на Александра. – Скажи мне вот что. СОИ задумана как система защиты, да, но вот чего я не улавливаю: как разработка нашей системы ядерной обороны должна способствовать их ядерному разоружению? Как СОИ поможет пробудить у Советов желание разоружиться? Я бы предположил, что все будет наоборот. Они начнут создавать новое оружие, способное пробить этот щит, нет?

Александр молчал. Татьяна молчала. Они смотрели только друг на друга. Потом наконец заговорила Татьяна:

– Нет. Они будут только пытаться разработать собственную СОИ, Энт.

– Не понял?

– Сынок, – сказал Александр, – ты знаешь, почему Советы так безумствуют? Потому что думают: мы создаем не систему защиты, а систему оскорбления. Что мы прячемся за словами вроде разоружения, и переговоров, и соглашений, и размещения оружия, как они прячут военные заводы за фасадами гражданских производств, а сами производят сотни тысяч танков для вторжения в Афганистан. Они думают, что мы спрячемся за щитом СОИ и вернем их в каменный век, как только она начнет действовать. Именно поэтому они хотят, чтобы мы прекратили работу над ней. Если бы они предполагали, что система не будет удачной, им было бы плевать, сколько денег мы на нее потратим. Но они ощущают наше неизбежное превосходство в создании ядерного оружия, а этого их гордыня и чувство самосохранения просто не могут допустить – так же, как они в конце Второй мировой войны погубили лишний миллион человек, чтобы добраться до обогатительных урановых заводов рядом с Берлином всего на несколько дней раньше, чем это сделали американцы, а потом яростно занялись шпионажем, чтобы развить собственную атомную программу. – Александр прищурился, глядя на Энтони. – И тебе известно, что я кое-что знаю об этом, потому что я был на переднем крае того миллиона человек, когда вел свой штрафной батальон в Германию.