Книга Летний сад, страница 97 – Полина Саймонс

– Привет. Что вам принести?

Александр и не думал, что это его сын снова и снова привлекает горожан в серых фланелевых костюмах в рабочие дни. Александр знал, что это потому же, почему и он сам однажды скрылся из виноградника, чтобы пообедать за одним из ее столиков. Вообще-то, он просто сел за стол, а Энтони подбежал к нему и забрался на его колени, и они ждали, и ждали, и ждали, пока их мать и жена скользила вокруг, тихо напевая, как колибри, смеясь, шутя с посетителями, как какая-нибудь комедийная актриса, – в особенности с двумя мужчинами в стандартных костюмах, которые снимали шляпы, говоря с ней, таращились с разинутыми ртами на ее губы и заказывали еще и еще вина. Выражение их лиц заставило Александра посмотреть на сына и осторожно спросить:

– А мамуля всегда так занята?

– Ох, пап, сегодня спокойный день. А ты посмотри, сколько я заработал! – И он показал отцу четыре монетки по пять центов.

Александр взъерошил ему волосы:

– Это потому, что ты хороший мальчик, пузырь, и все они это видят.

Энтони убежал, а Александр продолжал наблюдать за ней. На Татьяне было белое хлопковое облегающее платье, прямое, без рукавов, очень простое, длиной ниже колен. Один из мужчин во фланелевых костюмах посмотрел вниз и что-то сказал, показывая на розовые ногти на ее ногах, – она их покрасила для Александра днем в прошлое воскресенье. Татьяна рассыпалась коротким смехом. Фланелевый мужчина протянул руку и смахнул прядь волос с ее лица. Она отшатнулась, ее улыбка угасла, она оглянулась, проверяя, заметил ли это Александр. Ох, конечно он заметил. И она наконец направилась к его столу. Он сидел на круглом металлическом стуле, скрестив руки на груди, – тонкие ножки стула поскрипывали на каменных плитах каждый раз, когда он шевелился.

– Прости, что я так долго, – смущенно пробормотала Татьяна с улыбкой, теперь уже предназначенной только ему, одетому в рабочие джинсы, а не в костюм. – Видишь, как я здесь занята?

– Я все вижу, – ответил Александр, несколько мгновений всматриваясь в ее лицо, прежде чем взял ее руку, повернул ладонью вверх и поцеловал, сжимая запястье.

Не отпуская, он обнял ее за талию так крепко, что Татьяна пискнула, но не попыталась отодвинуться.

– Ох. Это к чему бы?

– Только один медведь ест из горшка с медом, Таня, – сказал он, продолжая сжимать ее.

Покраснев, наклонившись к нему, она произнесла насмешливо певучим голосом:

– Ох, капитан, вот ваш яблочный сидр, капитан, и не взлетит ли мое платье над головой, капитан, потому что вы действуете так быстро, капитан, и заметили ли вы мои подпрыгивающие тити, капитан?

Александр засмеялся.

– Подпрыгивающие тити? – тихо и восторженно повторил он, снова целуя ее руку и отпуская ее. – Ох, я их заметил, детка!

Она ушла, чтобы принести ему еду, а потом села рядом с ним, и Энтони тут же залез к нему на колени.

– У тебя есть время, чтобы посидеть со мной? – спросил он, стараясь справляться с едой одной рукой.

– Немножко. Как прошло утро? – Она вынула из волос Александра виноградную веточку. – Энтони, иди ко мне, посиди с мамулей, дай папе поесть.

Александр покачал головой, быстро жуя:

– Пусть сидит. А утро могло быть и лучше. Мы получали партию ягод с другого виноградника, и из моего грузовика вывалилось полтонны гроздей.

– Ох нет!