Книга Летний сад, страница 94 – Полина Саймонс

…Я хотел спасения, Татьяша.

«Поближе к тебе, – прошептал он ей в прошлую ночь перед тем, как заснуть. – Даже если для этого меня поднимут на кресте».

Выше, выше, выше, второпях, без спасения, через Унылый каньон, через соленые пустоши Юты, через пик Санрайз в Аризоне, туда, в долину, где есть вино.

Шампанское «Буазель»

Да, в этой долине было вино.

Шардоне, каберне, мерло, пино нуар, совиньон фран и совиньон блан. Но игристое было самым изысканным, с привкусом ореха, фруктов, взрывавшееся вкусами зеленых яблок и цитруса; его пузырьки были заперты в бутылках для максимальной пены и максимальной радости.

Их приютили итальянцы Себастьяни, у них был маленький винный заводик у туманной, вьющейся, холмистой дороги, протянувшейся между другими винокурнями от гор Майакама на востоке до Сономы на западе. Себастьяни занимались виноделием так, словно жили в Тоскане. Их желтый оштукатуренный средиземноморский дом выглядел как в давней стране матери Александра. Александр едва успел остановить фургон, как его тут же, в тот же день, нанял на работу Ник Себастьяни. Стоял конец августа, время сбора урожая, и виноград нужно было мгновенно перерабатывать, иначе с ним могло случиться ужасное: он мог перезреть и стать кислым. Его нужно было «охладить, размять, избавить от кожуры, раздавить в стальных барабанах». Это Ник объяснял Александру, пока Татьяна оставалась с Энтони на немощеной парковке, пытаясь сообразить, что делать дальше.

Она не спеша подошла к винокурне и поздоровалась с Джином Себастьяни, а через пятнадцать минут обнаружила, что не только пьет незнакомое, но очень приятное вино, но еще и соглашается на работу в качестве помощницы в патио, разносить вино!

Татьяна пробормотала что-то насчет Энтони, но Джин сказал:

– О, ничего, мальчик может вам помогать! Увидите, у нас тут много хороших людей.

И этим людям действительно понравился маленький помощник, да и к его матери они отнеслись благожелательно. Татьяне пришлось натянуть на белое платье без рукавов жилет на размер меньше необходимого, и так она сновала между столами. И пока Александр работал, собирая грозди на многих акрах виноградников, зарабатывая семь долларов в день за двенадцать часов, Татьяна собирала чаевые, словно трудилась на императоров.

Конечно, заработок Александра был невелик, но тут уж ничего было не поделать: вокруг было слишком много людей, готовых работать и за меньшее. Поэтому Александр работал как всегда, и, когда Ник Себастьяни это увидел, он повысил ему плату до десяти долларов в день и поставил старшим над двадцатью другими мигрантами.

Поначалу они жили в своем доме на колесах, рядом с бараками, чтобы пользоваться душем. Себастьяни хотел, чтобы Александр жил в бараке с другими рабочими. Но Александр отказался:

– Я не могу ведь жить в бараке с семьей, Таня. Здесь что, Заксенхаузен? Ты хочешь быть моей маленькой лагерной женой?

– Если пожелаешь.

Они устроились подальше, сняв комнату на втором этаже пансиона с завтраком в двух милях от бараков. Комната была дорогой – пять долларов в день, – но очень большой. В ней была кровать таких размеров, каких они никогда не видели прежде. Александр назвал ее кроватью для борделя, потому что где еще могли понадобиться такие спальные просторы? Он был бы рад и узкой кровати на Оленьем острове, ведь они так долго не спали в одной постели. У Энтони была собственная раскладушка в дальнем углу. В конце коридора имелась ванная комната с душем, а в столовой внизу им подавали завтрак и ужин, так что Татьяне не нужно было готовить. Но это не слишком понравилось и Александру, и Татьяне.