Книга Татьяна и Александр, страница 120 – Полина Саймонс

Подчас Александр не мог отличить одного солдата от другого. Кто-то был чуть выше среднего роста, кто-то чуть ниже, у кого-то были родинки, у кого-то их не было. Кто-то был смуглым, но большинство белокожими и загорелыми. Только у нескольких человек были веснушки. У кого-то были зеленые глаза, у кого-то карие, а у ефрейтора Еременко один глаз был зеленый, а другой карий.

В мирной жизни волосы определяли мужчин. Волосы на голове, волосы на теле, но теперь мужчины определялись войной и своими шрамами. Шрамы были наиболее отличительной особенностью. Шрамы, оставшиеся после битвы, после ножевых и пулевых ранений, от царапин, от ожогов порохом. На руках, на плечах, на нижней части ног. Совсем немного было выживших со шрамами на груди, животе или голове.

Лейтенанта Успенского Александр узнавал по его хриплому дыханию и шраму над правым легким, узнавал сержанта Теликова – по белому длинному жилистому телу, а сержанта Веренкова – по коренастому телу, очевидно некогда полностью покрытому черными волосами, а ныне почти полностью покрытому черной щетиной.

Александр предпочел бы, чтобы у них было меньше отличительных черт. Тогда было бы легче терять людей. Одна потеря, одна замена другим бритым, лысым человеком со шрамами.

Батальон Александра начал свой путь на севере России и двигался к Литве и Латвии. К тому времени как они добрались до Белоруссии, ему было приказано поменять фронт и перейти из армии, которой командовал Рокоссовский, в армию Жукова. В равнинной и в основном безлесной Белоруссии немцы оказали сопротивление, какого Александр прежде не видел. В одной только Белоруссии Красная армия потеряла 125 000 бойцов из двадцати пяти дивизий. Батальон Александра продолжал свое продвижение на юг, наконец соединившись с северными дивизиями южной группировки армии Конева.

К концу июня 1944 года, когда пришла новость о высадке в Нормандии американских и британских войск, батальон Александра прошел сто километров за десять дней, разбив четыре немецких батальона по пятьсот человек каждый. За ним ехали советские грузовики с продовольствием, припасами и людьми на смену павшим. Александра было не остановить. Подобно товарищу Сталину, ему необходимо было добраться до Германии. Возможно, Сталин хотел возмездия, но Александр чувствовал, что там его ждет избавление.

Черный всадник Апокалипсиса, 1941 год

Сытый всем по горло и разочарованный, Александр вызвался идти воевать с финнами в Карелии, чтобы быть как можно дальше от Метановых.

Он просил Дмитрия отправиться с ним, говоря об отваге, наградах и повышении по службе, но думал о выстрелах, боли, случайностях.

Верный себе, Дмитрий отказался идти в Карелию, и его немедленно отправили на бойню у Тихвина, где противник намного превосходил в живой силе и технике.

Александра послали с тысячей солдат отбросить финнов от линии снабжения Ленинграда. Шли недели ожесточенных боев, возвращения территории метр за кровавым метром. Наконец, после целого дня орудийного огня, погубившего триста солдат Красной армии, Александр в наступающих холодных сумерках конца сентября оказался один в поле среди убитых советских бойцов вокруг него и мертвых финнов чуть поодаль. Все затихло на Карельском фронте, а люди из НКВД сидели в кустах в полукилометре от линии фронта. Вспышки от горящих снарядов, треск сломанных ветвей деревьев, почерневший от людской крови снег, резкий запах опаленной человеческой плоти, иногда редкие стоны, и Александр в полном одиночестве.