Онлайн книга «Татьяна и Александр»
|
И далее, предпоследний параграф на этой странице: «…Поэтому ни один немецкий солдат не должен войти в эти города. Всех, кто пытается покинуть город через линии наших укреплений, должен остановить наш мощный огонь. Мы не вправе подвергать опасности жизни наших солдат, чтобы сохранить целостность русских городов, и не обязаны кормить население этих городов за счет Германии». Гитлеровские оккупанты с беспрецедентной жестокостью начали осуществлять свои преступные планы по уничтожению Ленинграда. Я читаю: «В результате варварской деятельности немецко-фашистских захватчиков в Ленинграде и его пригородах полностью разрушен 8961 дом с прилегающими постройками – сараями, банями и прочим – общим объемом 5 192 427 кубометров и частично разрушены 5869 домов общим объемом 14 308 288 кубометров. Полностью разрушены 20 627 жилых зданий общим объемом 25 492 780 кубометррв и частично разрушены 8788 жилых зданий общим объемом 10 081 035 кубометров. Полностью разрушены 295 зданий, представляющих культурное значение, общим объемом 844 162 кубометра, и частично разрушены 1629 таких зданий общим объемом 4 798 644 кубометра. Полностью разрушено 6 культовых зданий и частично 66 подобных зданий. Гитлеровцы разрушили и повредили строений различного типа на сумму свыше 718 000 000 рублей, а промышленного и сельскохозяйственного оборудования на сумму свыше 1 043 000 000 рублей». Данный документ утверждает, что гитлеровцы день и ночь, методично и согласно плану, бомбили с воздуха и обстреливали улицы, жилые дома, театры, музеи, больницы, детские сады, военные госпитали, школы, институты и трамваи, разрушая наиболее ценные памятники культуры и искусства. Многие тысячи бомб и снарядов повреждали исторические здания Ленинграда, его набережные, сады и парки. Для артобстрела Ленинграда на батареях был предусмотрен специальный неограниченный запас снарядов… Все орудийные расчеты знали, что обстрел Ленинграда нацелен на разрушение города и уничтожение гражданского населения. Викки спросила у Татьяны: – Когда ты жила там, то знала о чем-то подобном? – Я не просто знала, – ответила Татьяна. – Я пережила все это. Генерал Рагинский. Господин председатель, чтобы полностью исчерпать представление доказательств по предмету моего доклада, прошу вашего разрешения выслушать свидетеля Иосифа Абгаровича Орбели… Татьяна выронила из рук чашку чая, которая упала на пол и разбилась. Татьяна опустилась на колени, чтобы собрать осколки, при этом она жалобно причитала. Викки вскочила со стула, с удивлением спросив: – Что с тобой? Татьяна отмахнулась от нее, продолжая вслушиваться в трансляцию из радиоприемника. Орбели даст показания по поводу разрушения в Ленинграде памятников культуры и искусства. Вопрос. Как ваше имя? Ответ. Иосиф Абгарович Орбели. Вопрос. Свидетель, скажите нам, пожалуйста, какую должность вы занимали? Ответ. Я был директором Государственного Эрмитажа… Татьяна мучительно застонала. – Что такое? – с тревогой спросила Викки. – Что? – Ш-ш-ш. Вопрос. Вы находились в Ленинграде в период немецкой блокады? Ответ. Да, находился. Вопрос. Вам известно о разрушении памятников культуры и искусства в Ленинграде? Ответ. Да. Вопрос. Вы можете изложить известные вам факты? Ответ. Я был свидетелем действий, предпринятых врагом для уничтожения музея Эрмитаж. В течение многих месяцев здания музея подвергались систематическим воздушным бомбардировкам и артиллерийскому обстрелу. В Эрмитаж попали две авиационные бомбы и около тридцати артиллерийских снарядов. Снаряды нанесли зданиям значительные повреждения, а бомбы разрушили канализацию и водопровод Эрмитажа. |