Книга Бандит Ноубл Солт, страница 86 – Эми Хармон

Ноубл Солт медленно шел за ними следом, не говоря ни слова. Она чувствовала его взгляд у себя на шее, на зардевшейся щеке. Он заслуживал объяснения, но она не намеревалась ничего ему объяснять.

Когда они вернулись в каюты, он, так и не задав ей ни единого вопроса, сразу ушел к себе. Дверь на их половину он оставил открытой – Огастесу нравилось сновать между каютами. Она уединилась в небольшой ванной и постаралась взять себя в руки. Вычистила зубы, пригладила волосы, сняла красное вечернее платье, в котором талия у нее казалась совсем тонкой, а груди – чудесно округлыми. Платье жало и кололось, и, когда она наконец выпуталась из него, на коже остались следы, словно от проволочной сетки. Удивительно, как она вообще в нем пела.

Она понимала, что пытается отвлечься, занимает себя мелкими делами, лишь бы не отдаться панике, грозившей завладеть всем ее существом. В глазах у нее темнело, сердце разрывалось на части, но она принялась, пусть и машинально, готовиться ко сну, нанесла крем на лицо и на шею, позвала Огастеса и прибавила, что ему пора спать.

Огастес не ответил, и она решила, что он у Ноубла, в соседней каюте. Но когда она наконец вышла из ванной, он лежал под одеялом в ночной рубашке, а на лице у него, будто островерхая крыша, гнездилась тонкая книжица о ковбоях. Он тихо похрапывал, и от этого страницы книжицы чуть шевелились. Она забрала книжку, повернула Огастеса на бок и села с ним рядом, гадая, как пережить грядущую ночь.

В дверь ее каюты тихонько постучали. Для лакея слишком поздно. И для простой учтивости тоже.

У входной двери показался Ноубл. Он уже снял фрак и воротничок, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, но еще не раздевался.

Снова послышался стук.

– Я открою.

– Хорошо, – согласилась она, чувствуя, как пальцы рук немеют от ужаса. Все же она поднялась и пошла за ним следом в небольшую прихожую, отделенную от спальни перегородкой, которая скрывала большую часть каюты от посторонних глаз.

– Сэр, прошу прощения за столь поздний визит. У меня корзина для мадам Туссейнт и ее сына от капитана Смита.

Джейн выдохнула с облегчением. Это лишь подарок от капитана, пусть и доставили его в неурочное время. Но стюард продолжал:

– Я также принес сообщение от лорда Эшли. Он тоже передает мадам Туссейнт, что восхищен ее выступлением и хотел бы поговорить с ней на верхней палубе в половине двенадцатого.

– Мадам Туссейнт нездоровится. Она не сможет встретиться с лордом Эшли. Пожалуйста, извинитесь перед ним, – без колебаний отвечал Ноубл.

– Он очень настаивал, сэр. И велел мне передать, что не примет возражений.

– Ах вот как? – Голос Ноубла зазвучал резко, с явным недовольством, и Джейн подумала, что выражение лица у Ноубла, наверное, тоже изменилось, и он уже не выглядит спокойным и смирным.

Стюард сбивчиво затараторил:

– Да, сэр. Он сказал, что это вопрос деловой, касающийся гастролей мадам Туссейнт.

– И это не может подождать до утра?

– Прошу прощения, сэр. Я получил инструкции и передал их вам целиком.

– Понимаю. – Тон Ноубла смягчился: стюард не виноват, что ему доверили такое щекотливое задание.

– Сэр, я могу передать, что мадам согласна? В одиннадцать тридцать на палубе?

– В одиннадцать тридцать на палубе. – И Ноубл захлопнул дверь.

Джейн замотала головой:

– Я не стану с ним говорить. Не пойду к нему. Он не имеет права.