Книга Забыть о девочках, страница 109 – Жаклин Баблиц

– Вообще-то, нет.

Юнона фыркает:

– Не вы одна умеете искать людей в интернете. Я знала, что с вами что-то не так; вся эта фигня с призраками… Я провела небольшое расследование, обнаружила ту статью в блоге о Коко Уилсон и – алле-гоп! Так ведь говорят, когда находят, что искали?

– Нет, не так, – хмуро отвечает Рут. – Мама знает?

– Боже, нет! Рути, ей обязательно надо пообщаться с вами. Нас тут все ненавидят, я же вам говорила. Думаю, подкаст бы ей помог. Твержу ей об этом с тех пор, как вы уехали. Нельзя же вечно держать все в себе, верно? Но если ей рассказать о вашем прошлом, она усомнится в ваших мотивах. Решит, что у вас есть какой-то расчет. Тем более что вы от нас это скрыли.

– Надо было рассказать вам обеим, – говорит Рут после долгой паузы. – Только я тоже не очень люблю говорить о том периоде жизни.

Особенно сейчас.

– Ну да. Кстати, у меня новость, касающаяся вашего родного города, – продолжает Юнона, и в ее голосе снова звучат нотки гордости. – В следующей четверти я решила сделать собственный подкаст по делу Коко Уилсон! И знаете, я тоже обнаружила эту странную связь с Хобеном. Перерыла кучу всего и, по-моему, наткнулась на кое-что действительно важное. Как бы это сказать… грандиозное. Когда буду точно уверена, расскажу… Ладно, Рути, по-моему, я вычислила, кто ее похитил.

Так много навалилось всего и сразу. «Nydelig». Геенна огненная. Будущий Юнонин подкаст об исчезновении Коко и ее наивная уверенность, что ей по силам найти виновного. А тут еще девочки – они так надеются, что теперь их ищут. И Гейб, чей отказ до сих пор ранит душу. Помог бы кто-нибудь разобраться со всей этой кашей.

Бет права. Такой бесхитростный человек, как Гейб, никогда ее не поймет.

Кто сможет растолковать весь этот беспорядочный шум в ее голове? Кому по силам его уловить?

Осознание приходит – внезапное и очевидное. Как гром фейерверков, сотрясающий окно почти каждую ночь. Все эти люди, нарушающие правила проживания в многоквартирных домах, не дождавшись Четвертого июля, запускают свои дешевые петарды – те самые, что издают истошный вопль, прежде чем взорваться разноцветным огнем. От петард всегда подскакивает Ресслер, а сейчас из постели выпрыгнула Рут.

– Поднимайся, малыш, – говорит она Ресслеру. – Пришла пора съездить домой.

Инспектор Кэнтон, несомненно, рад встрече со своим бывшим четвероногим приятелем, однако Рут не уверена, что его восторг распространяется и на нее. Однажды он сказал, что понимает, почему ее тянет к старым делам, но эту работу следует оставить профессионалам. Те дела до сих пор не раскрыты, могла бы она сказать ему сейчас. Тем не менее он тепло обнимает ее, спрашивает, не хочет ли она чего-нибудь попить (можно воды?), и под любопытными взглядами коллег ведет в помещение в глубине участка, со стеклянными стенами и опущенными жалюзи на окнах. Здесь просторнее, чем ожидала Рут; по телевизору комнаты для допросов обычно показывают в виде унылых подвальных каморок с небольшим столом и металлическими стульями, с лязгом царапающими пол. Теми, на спинки которых откидываются детективы, прихлебывая кофе в ожидании, когда подозреваемый проговорится и во всем признается.

Здесь же светло и относительно много места. У стены – диван, а за овальным столом посередине может разместиться целая бригада. Кэнтон протягивает Рут высокий стакан с водой, а сам пьет из кружки с надписью «Лучший в мире папа».