Книга Забыть о девочках, страница 45 – Жаклин Баблиц

Наверное, она вздохнула, потому что Джо обернулся и спрашивает, уверена ли она, что на этот раз сумеет удержаться в реальности. Что ее комнату – и голову – не начнут заполнять мертвые девочки.

Рут уже давно не убеждает таких, как Джо, что они не в ее голове. По мнению специалистов, с которыми она безропотно согласилась общаться, злосчастный эпизод, случившийся с ней в двадцать один год, был не чем иным, как потерей связи с реальностью. Клинический случай непроработанной травмы, проявившийся в серии галлюцинаций. В виде убитых девочек.

Она смотрит на Джо со своей отрепетированной улыбкой – той самой, которую она оттачивала с тех пор, как инспектор Кэнтон пять лет назад появился у нее дома и сказал, что ей нужна помощь.

– Это уже в прошлом, – заверяет она дядю.

Теперь она знает, как сделать так, чтобы в глазах окружающих тот эпизод выглядел не более чем заскоком. Небольшим сбоем, который слегка затянулся во времени.

– Ко мне перестали являться мертвецы. – Подняв ладони, она изображает кавычки, чтобы свести сказанное к шутке. – Уже давно, честное слово.

И надеется, что в беспросветной тьме не видно, как она скрещивает пальцы, опуская руки.

Следующим утром, когда Рут укладывает вещи в машину, терзаемая угрызениями совести за то, что надолго оставляет Ресслера, к ней подходит Гидеон.

– Вечером я смастерил для тебя подарок, – говорит он. – Возьми его с собой в путешествие.

Рут смотрит на затейливый бронзовый предмет, который он кладет ей в ладонь.

– Это трискелион, – объясняет Гидеон, указывая на три соединенные в одной точке спирали в ее руке. – Знаю, ты человек наблюдательный и обязательно обнаружишь, что этот символ встречается во многих древних культурах. Но я бы советовал обратить внимание на греческую богиню Гекату.

В ответ на вопросительный взгляд Рут Гидеон просто пожимает плечами и говорит: у него такое чувство, что Рут-Энн Бейкер и Геката прекрасно поладят между собой.

– С возвращением, Оливия!

– Поуп или Бенсон? – спрашивает Рут, вставая за барную стойку рядом с Оуэном.

Сегодня, в воскресенье, ее последняя смена в «Суини», а на следующей неделе она вылетает в Новую Зеландию. Неотвратимое путешествие сейчас кажется не менее рискованным, чем когда эта идея впервые пришла ей в голову, но все же она совершенно точно ощущает и радостное волнение. За последние несколько дней все уладилось настолько легко («Слишком легко?» – конечно же, спросила Бет), что, казалось, сама Вселенная в кои-то веки решила прийти ей на выручку.

Достав из заднего кармана джинсов трискелион, Рут рассматривает три его спирали. По одной на каждую женщину, о которых она собирает сведения. Должно быть, это знак.

– Это же кельтский? – спрашивает кто-то низким голосом, и она подпрыгивает от неожиданности.

Рут погрузилась в раздумья и не заметила посетителя, который уселся за стойку прямо напротив нее. Она вопросительно смотрит на него, отмечая про себя правильную форму носа, покрытую легким загаром кожу. Глаза настолько светлые, что напоминают морские стеклышки. Перед с ним на стойке лежит блокнот в тканевом переплете. Парень не сводит с нее глаз.

– Талисман у вас в руках… – Он кивает на трискелион. – Кельтский, да?

Этот акцент она уже где-то слышала.

– Мой дядя говорит, он вроде бы связан с греческой богиней Гекатой, – отвечает Рут, удивляясь самой себе.