Книга Прежде чем ты узнаешь мое имя, страница 106 – Жаклин Баблиц

За ужином Джош признался, что расследовал убийство в Риверсайде. Он рассказал Руби о сети друзей и деловых контактов, с которыми он говорил обо мне, так что она представила карту людей по всему городу, линии, соединяющие пульсирующие точки. Он говорит Руби, что его интерес чисто прагматический, что это фантастическая тайна, которую нужно разгадать, но я знаю правду. Это путь Джоша к ней. Руби Джонс. Одной из немногих людей, которые заставили его снова радоваться жизни.

Я вижу, что происходит, когда он смотрит на нее. После той ночи в устричном баре я вижу яркий синий свет, который начинается прямо под его ухом. Он изгибается под его челюстью, спускается по шее и разлетается во все стороны на груди. Джош думает, что там, где раньше было желание, теперь тьма, но он искал не в тех местах. Его ярко-синяя тоска спрятана глубже, далеко под его мрачными мыслями. Я хочу сказать ему, что так и должно быть, что это должно вывести его из той напускной холодности, за которой он прячется. Я хочу провести указательным пальцем от его уха вниз по шее, до груди. Там мне понадобились бы обе руки, все пальцы, растянутые, как артерии, или сияющая волна от взрыва. Прикасаясь к каждому месту – здесь, здесь, здесь, – я бы сказала: это она. То, как она наклоняет голову, когда слушает тебя, яркий блеск в ее глазах, когда она чем-то тронута. Изгиб тела под ее хлопчатобумажной рубашкой, и то, как застенчиво она оттягивает ткань, не подозревая, что в то же время притягивает тебя.

Если бы живые могли видеть весь этот свет, карты городов, нарисованные под кожей, их бы переполняло благоговение. Глядя на Руби и Джоша прямо сейчас, они бы увидели, как нервозность и предвкушение могут показаться одинаковыми на первый взгляд, но у них разный источник. Нервозность – стремительная вода, устье реки, но предвкушение – нечто гораздо более тонкое, как маленькие пузырьки, которые лопаются. Один яркий взрыв за другим, пока тело не становится бокалом шампанского, миллионом золотых шариков воздуха.

Это прекрасно. Видеть, сколько радости может вместить тело.

– Мои друзья, что остались в Австралии, вряд ли поняли бы меня, – говорит сейчас Руби, и эти маленькие пузырьки начинают формироваться. Они говорят о Клубе Смерти, о взаимном увлечении смертью в целом.

– Я даже не уверена, что они захотят поддерживать связь. Возможно, я слишком… со мной сложно.

– Со мной тоже было нелегко найти контакт после аварии, – признается Джош. – Тем, кто знал меня раньше.

– Ты имеешь в виду свою бывшую жену? – спрашивает Руби, приподнимая брови.

На другом конце стола Джош корчит гримасу.

– Давай просто скажем, что она не очень хорошо справлялась с новой версией меня. Или это я перестал ладить с ее прежней версией. В любом случае, все довольно быстро стало слишком сложным.

– Говорят, развод – своего рода смерть, – неуверенно говорит Руби, протягивая руку через стол, чтобы коснуться Джоша. – Должно быть, тебе было тяжело, ведь твой мир перевернулся с ног на голову.

Джош открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но просто качает головой.

– Да, – наконец отвечает он. – Было мало приятного, но теперь это все в прошлом. Для нас обоих.

Руби пока нечего добавить; она убирает руку и переводит разговор на более безопасную почву.