Книга Прежде чем ты узнаешь мое имя, страница 111 – Жаклин Баблиц

Но я все еще здесь, все еще невидимая. «Кто убил Алису Ли?» – на самом деле вопрос не обо мне, верно? Но это единственное, о чем люди беспокоятся в последнее время.

В любом случае, без Клуба Смерти в качестве нашего компаса мы с Руби, похоже, вернулись к тому, с чего начинали. Одинокая женщина и одинокая мертвая девушка вместе в Нью-Йорке. Руби Джонс и Алиса Ли застряли в игре по перетягиванию каната между живыми и мертвыми.

Со дня моего убийства Руби избегает парка; она никогда не возвращается к реке, не может даже пройтись по Риверсайд Драйв, там, над Гудзоном, где обещание лета вытягивает людей из дорогих домов, выводит их из спячки, так что улицы, поля и беговые дорожки никогда не пустеют, по крайней мере, пока не сядет солнце. Руби мысленно возвращалась к камням тысячу раз, изучала фотографии места преступления, так что теперь оно существует в ее сознании, подобно карте. Только каждый раз, когда она поворачивается к парку, что-то в ней противится, толкает ее назад. Руби хотела бы обсудить это с Ленни и Сью. Или, что еще лучше, с Джошем, который однажды сказал, что ему потребовалась целая неделя, чтобы собраться с духом и вернуться на место аварии. Когда он, наконец, добрался до места, то вскоре обнаружил, что совсем не узнает его. Он сел, возможно, в совершенно неправильном месте, а его кровь впиталась в почву вокруг какого-то другого дерева, и понял, насколько несущественным был его несчастный случай в общей картине мира.

– Не похоже, чтобы место могло тебя запомнить, – сказал он Руби, качая головой.

Если бы они продолжали общаться, Джош мог бы спуститься с ней к реке, мог бы взять ее за руку и заверить, что… Но здесь Руби останавливает ход своих мыслей. Джош не тот человек, за которого она его принимала. Между ними приключилась небольшая драма, но теперь все кончено. С этого момента ей просто нужно стать более осторожной в своих суждениях. Перестать так быстро отдавать свое сердце.

(Почему хорошие люди всегда винят себя, когда их кто-то обманывает? Мне кажется, в таких ситуациях плохим парням сходит с рук гораздо большее, чем их очевидное преступление.)

Возможно, виной ее нынешняя изоляция, наступившая так неожиданно после того, как она подумала, что нашла людей, с которыми хорошо ладит. Возможно, это способ выкинуть Джоша из головы, чтобы сегодня думать о чем-то другом. Или, возможно, все из-за простого вопроса времени и неизбежности. Как бы то ни было, в этот вторник, в конце мая, через шесть недель после моего убийства, Руби снова оказывается в Риверсайд-парке, территория которого теперь гудит от людей, бегунов, велосипедистов и роллеров, что проезжают мимо металлических столбов, на которых развевается реклама фильмов «Сумерки» и приглашение на занятия йогой на рассвете, что начнутся совсем скоро.

(Мне бы очень понравилось это место летом.)

В этот солнечный день, когда Руби пересекает верхние уровни парка и направляется к набережной, ее воспоминания о том раннем штормовом утре больше похожи на фильм, чем на что-то, действительно произошедшее. Промозглые туннели и тупики сменяются пестрыми деревьями, прогуливающимися семьями, собаками на поводках. Идущая вдоль реки беговая дорожка сегодня больше похожа на автостраду: быстро и медленно люди движутся взад и вперед. Руби кажется невероятным, что когда-то она была здесь совсем одна. Она вертит головой из стороны в сторону, отмечая разные приятные мелочи. При солнечном свете все выглядит незнакомым; как будто она никогда не была здесь раньше.