Онлайн книга «Полет птицы Пэн»
|
Это была его первая встреча с тайной мироздания. Чэн Цянь понятия не имел, что почувствовал Янь Чжэнмин, но он услышал далекий голос. Солнце перекатилось на другой склон горы Фуяо, и смутно различимое эхо достигло каждого наполненного Ци уголка. Бесчисленное множество голосов сплетались в один, пробуждая в Чэн Цяне странные чувства. Они звучали так, будто далекое прошлое и туманное будущее перешептывались друг с другом сквозь разделяющие их годы. Чэн Цянь отчаянно пытался понять, о чем они говорят, но слова мягко текли мимо него, как зыбучие пески в реке времени. Это сводило мальчика с ума. Вдруг чья-то рука схватила его за плечо, и Чэн Цянь вздрогнул, словно очнувшись после странного разноцветного сна. Он обернулся и, прищурившись, едва разглядел Мучунь чжэньжэня. Учитель пристально смотрел на него, и Чэн Цянь ощутил странный холодок на своем лице. Он коснулся пальцами щек и обнаружил, что они мокрые от слез. Чэн Цянь почувствовал себя неловко, он понятия не имел, что сейчас произошло, и продолжал недоуменно смотреть на учителя. – Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять приправ притупляют вкус[66]. – Голос Мучунь чжэньжэня превратился в тонкую нить, пронзившую уши Чэн Цяня. – Как ты сможешь достичь внутреннего покоя и свободы, если будешь так много думать и размышлять! Очнись! Слова учителя стали сигналом к пробуждению. Голова гудела, но Чэн Цянь взял себя в руки, сморгнул и вновь обрел зрение. Он тут же увидел сидящшего поблизости дашисюна: казалось, будто Янь Чжэнмин намертво прирос к месту и погрузился в глубокую медитацию. На столе валялись исчерченные линиями дощечки. Чэн Цянь сидел пораженный, пока Мучунь чжэньжэнь ерошил его волосы. Немного придя в себя, он наконец спросил: – Учитель, я слышал голоса людей… – О, ты слышал наших предшественников, – ответил Мучунь чжэньжэнь. Чэн Цянь испугался. – История нашего клана насчитывает более тысячи лет, нет ничего удивительного в том, что их было так много. – Где они сейчас? – Все они давно умерли, – неторопливо ответил Мучунь чжэньжэнь. – Они не вознеслись? – вытаращил глаза Чэн Цянь. Мучунь чжэньжэнь опустил голову, с теплотой посмотрел на Чэн Цяня и спросил: – А есть ли разница между смертью и вознесением на небеса? Чэн Цянь на мгновение опешил, а затем сказал: – Конечно есть. Разве вознесение не означает бессмертие? Мучунь чжэньжэнь на мгновение замер; казалось, слова ученика удивили его. Но старик так и не дал Чэн Цяню прямого ответа; вместо этого он произнес: – Ах… Ты еще дитя, а детям не стоит так много говорить о смерти[67]. Когда вырастешь, ты сам все поймешь. С этими словами учитель вернулся на свое место и оглянулся на Янь Чжэнмина. Выражение его лица в миг сделалось печальным. Чэн Цянь услышал, как учитель пробормотал: «И почему он погрузился в медитацию именно сейчас? Ужасный выбор момента. Где мне теперь ужинать?» Чэн Цянь промолчал. В итоге ужин подали прямо в Зал Проповедей, в место передачи знаний, обретения мудрости и разрешения сомнений. Среди разбросанных амулетов и священных текстов возвышался поджаренный цыпленок, окруженный закусками, а рядом со столом все так же сидел безвольный дашисюн. Мучунь чжэньжэнь пригласил Чэн Цяня присесть рядом. Он любовно передал мальчику мясо, будто дедушка Хань из соседней деревеньки, решивший угостить сельских детей, и подхватил со стола лист бумаги, испещренный неизвестно кем написанными священными текстами. |