Книга Полет птицы Пэн, страница 41 – Priest P大 (Прист)

– Будешь больше есть – быстрее вырастешь. Вот, можешь выплевывать кости на бумагу.

Чэн Цянь спокойно взял в руки миску, осознав, что с этого момента никогда больше не испытает трепета перед Залом Проповедей.

После ужина Мучуню пришлось остаться и охранять дашисюна. Он приказал слугам завернуть для Чэн Цяня полцзиня десертов на случай, если ночью тот проголодается. Сегодня был пятнадцатый день лунного месяца – время, когда вход в горные пещеры был строго воспрещен. Но Мучунь не стал напоминать об этом Чэн Цяню. Он верил, что тот никуда не пойдет и не станет создавать проблем, а вместо этого займется переписыванием правил клана.

Чэн Цянь действительно не стал бы, а вот кое-кто другой – еще как.

Не успел Чэн Цянь перешагнуть порог своего павильона, как на него, словно из ниоткуда, выпрыгнул Хань Юань. Четвертый шиди сеял хаос везде, где оказывался. Он схватил собранные для Чэн Цяня десерты и тут же съел половину, нахваливая вкус. Закончив разбрасывать повсюду крошки, Хань Юань наконец заговорил:

– Какой смысл целыми днями сидеть с дашисюном, лучше поиграй с нами. Сегодня второй шисюн показал мне несколько новых движений, и я уже почти выучил все шаги первого стиля!

Чэн Цянь отмахнулся от летящих в него крошек, больше похожих на хлопья снега, и молча улыбнулся своему глупому шиди. Он насмешливо подумал, что раз Хань Юань так быстро освоил первый стиль, то, вероятно, через пару дней вознесется на небеса.

Хань Юань тем временем указал Чэн Цяню на двор и сказал:

– Твой двор такой запущенный, едва ли лучше, чем у учителя. Завтра ты непременно должен увидеть мой. Мой двор в десять раз больше твоего, а позади дома есть большущий пруд! Летом мы сможем в нем купаться. Ты умеешь плавать? А, забудь. Вы, домашние детки, из дома-то выходить боитесь, не то что плавать. Я научу тебя. Обещаю, мне хватит одного лета – будешь плавать как рыба^[68]!

Чэн Цянь оценил доброту своего шиди, но ответил вежливым отказом. Он не хотел иметь ничего общего с отбросами вроде Хань Юаня.

Маленький нищий доел десерты, закончил наконец бессмысленно сотрясать воздух и перешел к делу.

Он рыгнул, выпрямился и, понизив голос, сказал:

– Помнишь пещеры… о которых упоминал второй шисюн?

Чэн Цянь ожидал этого, так что спокойно ответил:

– Шиди, это нарушение правил клана. Ты почти освоил первый стиль, может, пора уже прочитать их?

Хань Юань всерьез считал своего маленького шисюна неразумным. С чувством собственного превосходства он принялся читать Чэн Цяню нотации:

– Какой толк в том, чтобы заучивать правила клана? Никогда не видел никого настолько же упрямого, как ты. Ты что, не слышал, что сказал второй шисюн? Без чувства Ци ты в лучшем случае станешь акробатом, даже если в совершенстве освоишь все стили и техники. Сколько времени пройдет, если совершенствоваться шаг за шагом? Ты не сможешь всегда оставаться консервированным!

– Консервативным, – поправил Чэн Цянь.

– Ерунда все это. Я в любом случае собираюсь в пещеру, ты со мной? – махнул рукой Хань Юань.

Ответ Чэн Цяня ясно дал понять, что он «честный и хороший» мальчик.

– Я не посмею… – сказал он.

Его решение было окончательным. Разочарование, охватившее Хань Юаня, быстро сменилось презрением. Хань Юань был крепким и простоватым ребенком, такие дети всегда ненавидят «хороших мальчиков» вроде Чэн Цяня, послушных и неустанно следующих правилам.