Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 306 – Екатерина Гичко

Утром за накрытым для завтрака столом Шаша ждала только императрица. Как бы ни был наагасах окрылён чувствами, неладное он ощутил сразу же. Но виду не подал. В любом случае он был готов к любому развитию событий.

– Доброе утро, ваше величество, – наг галантно склонился над протянутой ладонью. – Её высочество сегодня не порадует нас своим присутствием?

– Доброе утро, наагасах, – вполне дружелюбно отозвалась императрица. – Присаживайтесь. Лаодония наказана.

– За что же? – удивлённо вскинул брови Шаш, опускаясь в кресло.

– Наверное, не стоит выносить это из семьи, но моя дочь где-то гуляла в эту ночь. Подозреваю, что не одна, – Дамадрия пронзительно посмотрела на нага. – Но она упирается и говорит, что сама нашла подземный ход и решила проверить, куда он выведет.

– Её сопровождал я.

Брови её величества приподнялись, она явно не ожидала, что мужчина признается так легко и быстро.

– Вы осознаёте, какое оскорбление нанесли императорской семье? – строго спросила она. – Вы подвергли риску честь принцессы.

– И готов нести за это ответственность, – Шаш выглядел совершенно спокойным, но в крови бешенным потоком нёсся азарт. – Я не собирался держать от вас в тайне свои намерения касательно её высочества.

– Но всё же удержали, – в голосе императрицы зазвучали стальные нотки.

– Хотел убедиться, что принцессе интересны мои ухаживания, – Шаш улыбнулся. – И они ей интересны. Так что я собирался сегодня во время завтрака официально испросить у вас разрешения на ухаживания с дальнейшими серьёзными намерениями. Принцессе я не сообщал о своих планах. Что-то мне подсказывает, что она могла испугаться и попытаться отговорить меня.

Императрица тонко улыбнулась в ответ. Но в её улыбке чудилось не одобрение, а что-то болезненное.

– Вы правы, она могла, – не стала спорить женщина. И, вскинув подбородок, добавила: – Когда-то мой возлюбленный так же хотел испросить у моего отца права ухаживать за мной, но я отговорила его. Думаю, моя дочь в чём-то на меня похожа.

Она больше ничего не добавила. Не сказала, какое разочарование ей принесло собственное решение. Шаш же не посмел спрашивать.

– Не могу сказать, что вы мне не нравитесь, – её величество откинулась на спинку и величаво перебрала пальцами по подлокотнику, как по клавишам пианино. – Вы знатны, богаты, влиятельны, весьма хороши собой, прекрасно воспитаны и у вас очаровательные манеры. Вы заботливы и предусмотрительны, ваш… – императрица прищурилась и одарила Шаша игривой улыбкой, – … ваш внутренний зверь очень хорошо относится к Лаодонии. Да и красоту вашего хвоста я могу оценить.

– И что же вам мешает признать меня хорошей кандидатурой? – заинтригованно приподнял брови наг.

– Ваш отец, – без обиняков заявила Дамадрия. – Не будем лукавить. Вы старше меня, наагасах, и знаете своего отца куда лучше. И были непосредственным свидетелем событий, после которых я взошла на трон. Мой сын наполовину наг, и ваш отец никогда этого не забудет и будет искать способы, чтобы проявить подавленную кровь. Чтобы трон императора занял наг, – взгляд императрицы похолодел и принял расчётливое выражение. – Впускать вас в семью весьма опасно для Митресков. Это всё равно, что дать вашему отцу шанс подобраться совсем близко. Для него это возможность законным образом установить власть нагов во всей империи. Но вы и сами знаете отношение вашего отца к моему сыну.