Книга Женщина в озере, страница 77 – Дональд Уэстлейк, Раймонд Чэндлер, Эллери Куин

– Подобная болтовня может повредить тебе.

– Ладно, – сказал я. – Поговорим начистоту. Я не знаком с доктором Алмором, никогда о нем не слышал, и он меня не интересует. Я приехал сюда, чтобы встретиться с приятелем, а пока наслаждаюсь пейзажем. Я не делаю ничего такого, что может возбудить ваше любопытство. Если вам что-нибудь не нравится, мы отправимся в управление и побеседуем там с дежурным офицером.

Де Гармо переступил ногами и посмотрел на меня с сомнением.

– Это правда? – медленно спросил он.

– Чистейшей воды.

– Черт возьми, похоже, парень ошибся, – пробормотал он, взглянув на дом доктора. – Нужно возвращаться.

Он рассмеялся, но не весело, потом пригладил волосы.

– Ладно, смывайся, – сказал он. – Если не станешь совать свой нос в наши дела, у тебя не будет врагов.

Я снова включил зажигание, а когда мотор заработал, спросил:

– Как поживает Эл Поргард?

Он вытаращил на меня глаза.

– Ты знаешь Эла?

– Да. Два года назад, когда шефом полиции был Уокс, мы вместе работали.

– Эл теперь служит в военной полиции. Хотел бы я оказаться на его месте, – с горечью произнес де Гармо. Он отошел, но вдруг резко повернулся и добавил: – Ну, убирайся, пока я не раздумал.

Тяжело ступая, он исчез в доме доктора Алмора.

Я двинулся в путь. Всю обратную дорогу я размышлял. Мысли шевелились, как худые нервные руки доктора Алмора возле занавесок.

Вернувшись в Лос-Анджелес, я пообедал и отправился в свое бюро, чтобы узнать, нет ли там писем. Позвонил Кингсли.

– Я видел Лавери, – сообщил я. – Он рассердился, и мне показалось, что ему можно верить. Я попытался прижать его, но ничего не вышло. Полагаю, что они действительно поссорились и расстались. У него нет надежды исправить ситуацию.

– В таком случае он должен знать, где она, – заметил Кингсли.

– Не обязательно. Кроме того, произошло одно любопытное происшествие. На той же улице, напротив, стоит дом доктора Алмора…

Я вкратце рассказал ему о случившемся. Несколько Секунд Кингсли молчал, потом спросил:

– Доктор Альберт Алмор?

– Да.

– Когда-то он лечил Кристаль. Несколько раз он приходил к нам, когда она была… ну, пьяной. По-моему, он злоупотребляет различными инъекциями. Его жена… минуточку, что-то с ней стряслось… Ага, вспомнил, она покончила с собой.

– Когда?

– Точно не скажу. Это было давно. Мы не встречались с ним. А что вы теперь собираетесь делать?

Я заявил, что думаю отправиться к озеру Пумы, хотя и приближается вечер. Он заметил, что у меня еще есть время, поскольку в горах темнеет на час позже. Я сказал, что это превосходно, и повесил трубку.

Сан-Бернардино задыхался от вечернего зноя. Горячий воздух буквально обжигал мне язык. С трудом удерживая руль, я притормозил на минуту, чтобы купить себе бутылку чего-нибудь покрепче на случай, если свалюсь с ног, не добравшись до гор. Дорога потянулась вверх. За двадцать пять километров она поднялась на полторы тысячи метров, но прохлада еще не наступила. Проехав еще пятьдесят километров по горам, я очутился среди сосен в местности, называемой Баблиш-Спрингс. Там имелся маленький магазинчик и бензоколонка, а человек чувствовал себя здесь как в раю. Начиная с этого места стало прохладнее.

На плотине у озера расположилась военная охрана: двое солдат по краям и один посередине. Часовой приказал мне закрыть все окна. На поверхности воды метрах в ста от плотины протянулась веревка с пробковыми поплавками, устанавливающая запретную зону для частников. Кроме перечисленных деталей, ничто не указывало, что война уже достигла озера Пумы. По голубой воде сновали весельные лодки, пофыркивали длинные моторки. Битком набитые красивыми девушками, они поднимали волны, девушки пищали при каждом крутом повороте. Тихо покачивались лодки рыбаков-любителей, которые, отдавая по два доллара за разрешение, пытались наловить рыбы на десять центов.