Книга Женщина в озере, страница 81 – Дональд Уэстлейк, Раймонд Чэндлер, Эллери Куин

– Я вернулся через плотину, – медленно, продолжал он охрипшим от виски голосом. – Чувствовал себя неважно, но я просто воспользовался тем, что само плыло в руки. Как мы, мужчины, часто ошибаемся в подобных вещах. Ничем я не пользовался. Ерунда! Помню слова Мэриел, она даже голоса не повысила. Обо мне говорила. Вы и представить себе не можете, что!

– И она ушла от вас? – спросил я.

– Той же ночью. Меня тогда не было дома. Я ощущал себя таким подлецом, что должен был напиться. А потому сел в свой «форд» и поехал на север, захватив двух таких же бездельников, как я сам. Мы накачались в дрезину. Не скажу, чтобы мне это очень помогло. Часам к четырем утра вернулся и домой, но Мэриел уже не было. Она уехала, забрав все свои вещи, ничего не оставила, кроме записки на туалетном столике и следов помады на подушке.

Он вытащил из старого порванного бумажника страничку блокнота и подал мне. Там была пара карандашных строчек:

«Мне очень жаль, Билл, но лучше смерть, чем дальнейшая жизнь с тобой.

Мэриел».

Я вернул ему записку.

– А что с той женщиной? – указал я на другой берег озера.

Билл Чейз поднял очередной камешек и бросил в воду, стараясь, чтобы он запрыгал по поверхности. Но это ему не удалось.

– С той – ничего, – ответил он. – Запаковала вещи и уехала в ту же ночь. С тех пор я ее не видел, да и не хочу видеть. От Мэриел я не получил ни слова. За весь месяц ни единого. Возможно, она завела себе кого-нибудь другого. Надеюсь, он обходится с ней лучше, чем я.

Билл встал, вынул из кармана ключ и продемонстрировал его мне.

– Если хотите пройти на ту сторону и осмотреть дом Кингсли, это можно устроить. Спасибо за угощение и за то, что выслушали мою историю. Пошли.

Он поднял бутылку с жалкими остатками виски и вручил ее мне.

Мы прошагали по берегу озера, а потом поднялись на узкую плотину. Билл Чейз шел, выбрасывая вперед свой протез и придерживаясь за веревку, заменявшую перила. В одном месте вода лениво переливалась через бетон.

– Сегодня я спустил немного воды с помощью вон того колеса, – обернувшись, сказал он. – Только за тем оно и нужно. Три года назад здесь построили декорации, снимали какой-то фильм. Волнорез по другую сторону озера – тоже работа киношников. Большую часть своих сооружений они разобрали, но Кингсли уговорил их оставить волнорез и мельничное колесо. Это создает настроение.

Мы поднялись вместе с Биллом по широким деревянным ступенькам на крыльцо дома Кингсли. Он отпер дверь, и мы словно попали в теплицу. В помещении было жарко и душно. Солнечный свет проникал между планками жалюзи и лился узкими полосами на пол. Гостиная была просторная, веселая, устланная коврами. Ее украшала мебель из гнутых металлических труб. Всюду висели кретоновые занавески. Паркетный пол был из секвойи. В одной из стен размещался бар. Комната блистала чистотой, и не верилось, что ее поспешно оставили. Мы осмотрели спальни. В двух стояло по две кровати, а в третьей – одна двухспальная, застланная кремовым покрывалам. Это была спальня хозяйки, как сообщил мне Билл Чейз. На туалетном столике теснилось множество бутылочек и баночек с различными косметическими средствами, сосуды из зеленой эмали и хромированной стали. На двух баночках с кремом красовалась фабричная марка «Джиреллен компани». Целую стену спальни занимали шкафы с раздвижными дверцами. Я открыл один и заглянул в него. Он был забит женскими летними туалетами. Чейз следил за мной с кислым видом. Закрыв дверцы, я выдвинул ящик. В нем находилась по меньшей мере дюжина совсем новых, ненадеванных туфель. Задвинув ящик, я поднялся, Билл Чейз стоял передо мной, уперев руки в боки.