Книга Огонечек для ледяного герцога, страница 56 – Элен Славина

— Ты права, Раэлла. Я была ведьмой-знахаркой, как и моя мать, и её мать. Наша магия — это магия этого места, этого леса, этих камней. Она проста и сильна. Но в молодости мне казалось, что это… скучно. Что это удел бедных и невежественных. Я мечтала о сияющей магии дворов, о могуществе, о славе. — Она горько улыбнулась. — И у меня это появилось… и все благодаря одному человеку…

— Кому? — тихо спросила я, хотя сердце уже подсказывало ответ.

— Алрик. Алрик Фростхарт, — уверенно ответила матушка и с грустью посмотрела на свою мать.

У меня перехватило дыхание.

Бабушка тяжело вздохнула и неодобрительно покачала головой, словно давно знала эту историю.

— Он был младшим братом предыдущего графа, дядей Талориана. Блистательный, остроумный, прекрасный маг. Он приезжал с инспекцией из столицы, ведь наши земли формально находились под юрисдикцией Фростхартов. Он увидел меня на ярмарке, где я продавала травы. Он говорил, что никогда не видел такой дикой, естественной красоты. Он восхищался моей магией, называл её «истинной», в отличие от вычурных придворных ритуалов. Я поверила ему. Поверила, что он видит во мне больше, чем просто деревенскую знахарку.

Она замолчала, её глаза были полны старой боли и невыплаканных слёз.

— Он обещал жениться, взять меня с собой в столицу, представить ко двору. Говорил, что вместе мы сможем объединить силу дикой магии и могущество его рода. Я была ослеплена. Когда он уезжал, я последовала за ним тайком, бросив всё. Бросила вас… — её голос дрогнул, и она посмотрела на Флору, которая, утомлённая, продолжала дремать у неё на коленях.

— Но он не женился на тебе, — произнесла я, чувствуя, как во мне нарастает гнев. Гнев был не только на мать, но и на весь род Фростхартов.

— Нет. В столице всё оказалось иначе. Я была для него диковинкой, экзотическим цветком, который он сорвал, чтобы похвастаться перед друзьями.

«Вот, смотрите, настоящая лесная ведьма!» — представлял он меня. А когда я забеременела в третий раз… он сказал, что у него есть обязанности перед родом, что он не может жениться на простой деревенской девке. Он подарил мне немного денег и… исчез.

В доме повисла тяжёлая пауза. Бабушка молча подбросила поленьев в огонь.

— Я пыталась остаться в городе. Использовала свои знания, чтобы лечить людей, но столичные жители с опаской смотрели на мою «тёмную» деревенскую магию. Денег не хватало. Я была одна, унижена, с ребёнком под сердцем. Стыд сжигал меня изнутри. Как я могу вернуться? Вернуться к матери, которую ослушалась. К дочерям, которых предала. Мне казалось, что лучше пусть меня считают мёртвой, чем побеждённой и опозоренной.

— Что было дальше? — отчаянно спросила бабушка и с гневом посмотрела на единственную дочь.

— Мама, пожалуйста…

— Отвечай, бесстыжая! Ты разродилась или нет? Где твой ребенок?

Мелисса вздрогнула и посмотрела на мать с ужасом.

— Я отдала его, — тихим, почти безжизненным голосом произнесла моя мать. — Это был мальчик.

— Кому ты его отдала? — спросила свою мать, к которой испытывала сейчас лишь жалость.

Мелисса закрыла глаза и её плечи затряслись от беззвучных рыданий.

— Это было самое трудное решение в моей жизни. Я знала, что не смогу дать ему ничего. Отдала его в приют при храме, умоляя монахинь сказать ему, что его мать умерла при родах. Я думала, у него будет больше шансов… А сама уехала как можно дальше, на самый север, пытаясь начать всё с чистого листа. Но магия наша… она не забывается. Я устроилась травницей в небольшое поместье. Жила тихо, в постоянном страхе, что меня узнают.