Книга Огонечек для ледяного герцога, страница 61 – Элен Славина

— Что?.. Раэлла, о чём ты? Мы же договорились…

— Договорились найти твоего сына. Моего брата, — мои пальцы сжали поводья так, что костяшки побелели. Вся ярость, всё разочарование, копившиеся годами, прорвались наружу сквозь тонкую плёнку недавнего перемирия. — Но я не позволю тебе снова всё испортить. Не позволю тебе приблизиться к нему с твоими слабостью и страхом.

— Я изменилась! — в голосе Мелиссы послышалась мольба. Она придержала свою лошадь, пытаясь поравняться со мной. — Я готова бороться! Я еду с тобой, чтобы исправить всё!

— Исправить? — я горько рассмеялась, и звук получился резким, звериным. — Ты сбежала от нас. Бросила его. А теперь, когда тебе стало удобно, ты решила вернуться и «исправить»? А если станет трудно? Если он посмотрит на тебя с ненавистью или, того хуже, с равнодушием? Ты снова сбежишь. И оставишь ему новую рану. Я не позволю тебе ранить его снова.

В её глазах блеснули слёзы, но теперь они не вызывали во мне ничего, кроме раздражения.

— Ты не имеешь права решать за меня! Я его мать! — в её голосе впервые зазвучали нотки былой силы, того строптивого нрава, о котором рассказывала бабушка.

— Ты была его матерью, — холодно парировала я. — Ты сама отказалась от этого права. А я… я его сестра. И я буду защищать его, даже от тебя.

Мы стояли посреди лесной тропы, две женщины, разделённые пропастью из лет лжи и предательства, которую не смогли заполнить несколько дней хрупкого перемирия. Воздух снова наэлектризовался, но на этот раз не общим напряжением, а личной, горькой враждой.

Внезапно моя лошадь беспокойно вздыбила голову и фыркнула. Чуткий слух моей второй сущности уловил то, что было скрыто от человеческого уха — лёгкий скрип снега под чужими ногами.

Не животного.

Слишком аккуратный, слишком скрытный.

Я резко подняла руку, заставляя мать замолчать.

— Тише.

Она замолкла, мгновенно насторожившись, её глаза по-звериному забегали по заснеженным кущам. Старые инстинкты, дремавшие в ней, проснулись.

Из-за вековых елей, словно из самой тени, вышли трое мужчин. Они были одеты в простую, но добротную дорожную одежду, без гербов и опознавательных знаков. Но в их осанке, в холодной отточенности движений угадывалась военная выучка. И глаза… пустые, безразличные глаза наёмников.

— Дамы, — произнёс тот, что был впереди, вежливо, но без тени уважения. — Вы заблудились? Лес — небезопасное место для одиноких путниц.

— Мы знаем дорогу, — холодно ответила я, медленно опуская руку к скрытому под плащом охотничьему ножу.

— Сомневаюсь, — его улыбка была быстрой и неприятной. — Нам поручено сопроводить вас. Проявить гостеприимство от имени… одного столичного благодетеля.

Сердце упало.

Сибилла. Её люди нашли нас. Или нашли Мелиссу? Или это были люди Алрика? Неважно.

Исход был бы одинаковым.

Мелисса выпрямилась в седле. Я увидела, как её пальцы сжимают уздечку, костяшки белеют. Но в её глазах уже не было страха. Был гнев. Чистый, яростный гнев, направленный не на меня, а на этих людей, угрожавших её дочери.

Её дочери.

— Мы не нуждаемся в сопровождении, — сказала она твёрдым, низким голосом, которого я от неё не слышала. — Убирайтесь с нашей дороги.

Наёмник вздохнул, словно устав от капризных детей.

— Жаль. Тогда придётся проявить настойчивость.

Он сделал шаг вперёд. Его спутники последовали за ним.