Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 144 – Моргана Маро

– Вы уверены, что я справлюсь?

– Я уверена в Достопочтенном Мине как никто другой, – твердо произнесла Ма Лян. – Отправляйся в Средний Мир и найди человека по имени Ся Чжоу. И постарайся не привлекать внимания.

– Мин Хань не подведет главу Цзюньфэнь, – поклонился тот.

Развернувшись, небожитель уже собирался уходить, как вновь раздался голос Ма Лян:

– Остерегайся демоницу Хуанъянь. Возможно, она уже охотится за этой картой.

– Не думаю, что кто-то вроде нее проявит интерес к столь мелкому божеству, как я, – не сдержал усмешки Мин Хань.

Ему посвящено лишь три храма – ничтожно мало по сравнению с его же братом, у которого больше сотни храмов по всему Среднему Миру. Если кем и могла заинтересоваться сама демоница Хуанъянь, то только Мин Ли.

⁂

Оказавшись в Среднем Мире, Мин Хань скрыл свою божественность, став путником в невзрачной одежде с доули на голове и бамбуковым шестом. С виду – молодой юноша, сбежавший из отчего дома и блуждающий в поисках знаний, питающийся на ветру и спящий на росе^[115]. Таких было много по всему Среднему Миру: кто-то искал себя, пока на его плечи еще не легли обязанности родителей, а кто-то стремился показать себя и обрести бессмертие. Лишь единицам удавалось попасть в Верхний Мир, в основном это были благородные министры, великие императоры и доблестные воины. Мало кто из обычных людей удостаивался места на ветвях древа Цышань.

Мин Ли и Мин Хань не исключения. Они оба – сыновья знатного рода Мин, практикующего военное искусство со времен первой эпохи, разве что первый был сыном главной жены, а второй – нелюбимой наложницы.

Про Мин Ли говорили, что он прекрасен ликом, как святой, а характером благороден, как нефрит. Про его младшего брата люди ничего не знали, да и семья Мин старалась лишний раз не говорить о Мин Хане.

У Мин Ханя лишь три храма и меньше ста прихожан, из-за чего его запас ци представлялся настолько небольшим, что его хватило бы разве что на поддержание огня в костре в течение нескольких часов. Если же он столкнется с демонами, а то и с самой Хуанъянь, защищаться было бы бессмысленно.

Находясь в паре дней пути от Сяцуна^[116], названного в честь семьи Ся, Мин Хань присоединился к группе торговцев, чей путь пролегал как раз через этот город. В их повозки были запряжены тешоу в виде лошадей – механические творения, оставшиеся после падения рода Юнь. Их рост в холке достигал около семи чи, глаза горели тусклым белым светом, а металл казался старым и потертым.

Всего у торговцев было шесть повозок – последние две без окон, с небольшой решеткой наверху, словно там таились узники. Мин Хань предпочел не уточнять это, сев на козлах рядом с мужчиной, чью седую голову украшали несколько темных прядей на висках. Представившись старым Ваном, возглавляющим их отряд, он поинтересовался:

– Путешествовать одному сейчас опасно. Неужели не боишься быть пойманным темным духом?

– Господину Вану не стоит обо мне волноваться. Во мне нет ничего, что могло бы заинтересовать демонов: ни лица, ни мяса – только кости. Раз взглянув на меня, они решат, что я больной, и уйдут.

Старый Ван рассмеялся, и его лицо изрезало множество мелких морщин.

– Не все демоны хотят сожрать нас, есть и те, кто готов выпить ци и оставить лишь сухую оболочку.

– И в этом случае я вряд ли придусь им по вкусу. Про меня нельзя сказать, что кожа как лед, а кости как нефрит^[117].