Книга Ведьма и столичный инквизитор, страница 44 – Анна Кайзер

— Легенды? — переспросил я.

— Мельник столетие назад с ума сошел, жену с детьми прикончил, да и сам в колесо бросился. С тех пор, мол, призраки воют. Бредни, но народ обходит десятой дорогой. Тропа туда давно нехоженая. — Брандт махнул рукой, отмахиваясь от суеверий. — И зачем туда Ларсу? Или этим пропавшим?

— Возможно, не по своей воле, — заметил я, и слова эти повисли в воздухе, обрастая мрачными смыслами. — Или не сознательно. Надо проверить. Чем скорее, тем лучше.

Командор нахмурился, его брови срослись в одну сплошную грозовую тучу, готовую извергнуть гром.

— Сейчас? Поздно уже. Пока дойдете, придется затемно возвращаться. Лес ночью – не прогулка при луне, Блэкторн. Да и ты выглядишь... — Его взгляд скользнул по моему лицу, по синеватым впадинам под глазами, оставленными бессонницей. — …как призрак, только что вылезший из могилы. Возьми людей утром. С солнцем.

— Я не боюсь темноты, Командор. А встречу ведьму дам ей огоньку. — парировал, вставая.

Адреналин уже гнал кровь по жилам. Гнал прочь свинцовую усталость, заменяя ее холодной, острой целью.

Не охота было ждать утра. Это у нас времени полно, а кого-нибудь прямо сейчас режут.

— Если там кто-то есть или что-то... Если Ларс там и жив, каждый час на счету. Дайте Роланда и Гарольда.

Брандт вздохнул, долго и тяжело, потер переносицу, словно пытаясь стереть накопившуюся усталость.

- А они домой хотят, - произнес Виктор.

- Да мало ли что они хотят?

Наконец он кивнул, словно соглашаясь на что-то неизбежное.

— Ладно. Бери. Роланд – мужик надежный, бывалый. Гарольд – молод, но глазаст, как сыч. И... — Командор запнулся, его взгляд внезапно стал жестким, пронзительным. — Пока мы тут гадаем и лезем в дебри, есть одна ниточка. Простая. Слишком простая, чтобы ее игнорировать.

— Травница. Рыжая. Живет на самой опушке. — Брандт произнес это отрывисто, рублеными фразами, как приговор. — Теяна. Удобнее всех. Лес знает, травы собирает – идеальный камуфляж для ведьмы. Идеальная «Лирeя». Обычно самый простой ответ и есть верный.

Виктор хлопнул ладонью по столу, заставив подпрыгнуть пресс-папье.

— Давай ее возьмем. Сдадим дознавателям. Они профессионалы, Блэкторн. Расколют как орех за ночь. Если виновата – признается. Если нет, отпустим. Зато проверим. Вдруг и люди перестанут пропадать.

Гнев, острый и праведный, вспыхнул во мне, как факел в темноте. Не только за Тею – хотя мысль о ее испуганном лице в застенках, о грубых руках дознавателей, о том, как сломают ее гордый дух, вызывала во мне что-то очень близкое к слепой ярости. Но и за сам принцип. За ту тонкую грань, что отделяла Орден от палачей.

— Арестовать? — мой голос прозвучал жестче стали. — На каком основании, Командор? За цвет волос? За то, что живет у леса и сушит ромашку? Вы слышите себя?

Брандт недовольно скривился.

Я сделал шаг к столу, оперся руками о столешницу, глядя ему прямо в глаза.

— Это же безумие! Если мы начнем хватать людей без доказательств, только по подозрению и суеверию, какой скандал поднимется? Из столицы примчится не проверяющий – целая комиссия с инквизиторскими полномочиями. И первым делом спросит: на каком основании, Командор Брандт, вы арестовали мирную травницу? Где улики? Где свидетели? Где хоть тень доказательств?

Я видел, как под моими словами его уверенность, эта каменная маска командора, дала глубокую трещину, обнажив страх.