Онлайн книга «Через реку»
|
– Хотя прожили с ним без малого полтора года? – Да. – Во всяком случае, вы и на этот раз наотрез отказались вернуться? – Да, наотрез. – Как по-вашему, он был искренен, когда просил вас вернуться? – В тот момент – да. – У вас была ещё одна встреча до его отъезда? – Да, но минутная и не наедине. – Кто при ней присутствовал? – Мой отец. – Муж опять просил вас вернуться? – Да. – И вы отказались? – Да. – А после этого, перед самым отъездом из Лондона, он прислал вам записку и вновь просил вас изменить решение и уехать с ним? – Да. – И вы не согласились? – Нет. – Теперь напомню вам такую дату, как… э-э… третье января. Динни облегчённо вздохнула. – …то есть день, когда вы провели с соответчиком время с пяти часов вечера почти до двенадцати ночи. Вы признаете этот факт? – Да, признаю. – И никакой интимности? – Никакой, если не считать того, что, придя в пять часов к чаю, он поцеловал меня в щёку, так как мы не виделись почти три недели. – Вот как! Опять в щёку? Только в щёку? – К сожалению, да. – Не сомневаюсь, что он сожалел об этом. – Вероятно. – И после такой разлуки вы истратили первые полчаса на чаепитие? – Да. – Если не ошибаюсь, вы снимаете квартиру в бывших конюшнях – комната внизу, лестница и ещё одна комната наверху, где вы спите? – Да. – И ванная, так? Вы, наверное, не только пили чай, но и беседовали? – Да. – Где? – В нижней комнате. – А затем, продолжая беседовать, вы отправились в Темпль, затем зашли в кино, пообедали в ресторане, опять-таки продолжая беседовать; наконец взяли такси и, беседуя, поехали к вам на квартиру, так? – Совершенно точно. – Где вы решили, что, проведя с соответчиком почти шесть часов, вы ему сказали ещё далеко не все и вам необходимо пригласить его к себе? Он зашёл к вам? – Да. – А ведь был уже двенадцатый час, верно? – По-моему, самое начало. – И долго он у вас пробыл? – Примерно полчаса. – Никакой интимности? – Никакой. – Глоток вина, пара сигарет, ещё немножко разговоров – и все? – Именно. – О чём же вы столько часов подряд беседовали с молодым человеком, которому позволялось целовать вас в щёку? – О чём вообще люди разговаривают? – Прошу отвечать прямо на вопрос. – Обо всём сразу и ни о чём в частности. – Поточнее, пожалуйста. – О лошадях, кинофильмах, моих родных, его родных, театре… да я уж и не помню. – Тщательно обходя любовную тему? – Да. – От начала до конца сугубо платонически? – Увы, да. – Оставьте, леди Корвен! Неужели вы надеетесь убедить нас, что этот молодой человек, который, как вы сами признали, влюблён в вас и который не виделся с вами почти три недели, ни разу за долгие часы не намекнул вам на свои чувства? – Кажется, он раза два сказал, что любит меня, но вообще-то он идеально держал своё обещание. – Какое? – Не добиваться от меня любви. Любить – не преступление, а только несчастье. – Вы говорите с таким чувством на основании личного опыта? Клер промолчала. – Вы серьёзно заявляете, что не были влюблены раньше и не влюблены сейчас в этого молодого человека? – Он мне очень нравится, но не в вашем смысле слова. В Динни вспыхнула острая жалость к Тони Круму, который должен всё это выслушивать. Щеки у неё запылали, её синие глаза впились в судью. Тот как раз кончил записывать ответ Клер, и Динни вдруг заметила, что он зевает. Он зевнул по-старчески – так долго, что казалось, рот его никогда не закроется. Настроение девушки разом изменилось: она преисполнилась странного сострадания. Ему ведь тоже приходится целыми днями выслушивать нескончаемые нападки одной стороны на другую и смягчать их! – Вы слышали, как сыскной агент показал здесь, что после вашего с соответчиком возвращения из ресторана у вас горел свет в верхней комнате. Что вы на это скажете? – Видимо, так и было. Мы там сидели. – Почему там, а не внизу? – Потому что там теплей и уютней. – Это ваша спальня? – Нет, гостиная. Спальни у меня нет. Я сплю на кушетке. – Понятно. Словом, вы пробыли там с соответчиком от начала двенадцатого почти до полуночи? – Да. – И вы не усматриваете в этом ничего плохого? – Нет, не усматриваю, но это, разумеется, чрезвычайно неблагоразумно. – То есть вы не поступили бы так, если бы знали, что за вами следят. Вы это имеете в виду? – Да, конечно. – Почему вы сняли именно эту квартиру? – Из-за дешевизны. – А ведь она неудобна, правда? Ни спальни, ни людской, ни швейцара? – Все это роскошь, которую нужно оплачивать. – Вы хотите сказать, что сняли эту квартиру именно из-за отсутствия в ней указанных помещений? – Именно. Я еле свожу концы с концами. – И мысль о соответчике никак не повлияла на ваш выбор? – Никак. – И вы даже не подумали при этом о нём? – Милорд, я уже ответила. – Я думаю, она уже ответила, мистер Броу. – В дальнейшем вы постоянно виделись с соответчиком? – Нет, от случая к случаю. Он жил не в Лондоне. – Понятно. Но приезжал повидать вас? – Мы всегда виделись, когда он приезжал. Он бывал в городе раза два в неделю. – Чем вы занимались, когда виделись? – Шли в картинную галерею или в кино, один раз были в театре. Обедали обычно вместе. – Вы замечали, что за вами следят? – Нет. – Он заходил к вам домой? – До третьего февраля – нет. – Да, я имел в виду именно эту дату. |