Онлайн книга «Через реку»
|
Динни, которая знала, что это правда, подняла глаза. Судья по-прежнему смотрел поверх её головы, но ей было видно, что он слегка выпятил губы. Он не верит Клер! Опять раздался неторопливый низкий голос, и девушка уловила в нём скрытое торжество. – Вы даёте в этом присягу? – Да. – Таким образом, ваш муж, утверждая это, совершил клятвопреступление? – В данном случае приходится верить нам обоим на слово. – И мне кажется, я знаю, кому поверят. Вы отрицательно ответили на мой вопрос только для того, чтобы пощадить чувства соответчика. Разве это неправда? – Да, неправда. – Есть ли у нас основания больше верить всем вашим предыдущим ответам, чем последнему? – Я нахожу постановку вопроса неправомерной, мистер Броу. Ответчица не может знать, есть у нас основания верить ей или нет. – Хорошо, милорд. Я поставлю его по-другому: вы с начала до конца говорили правду, леди Корвен, и только правду? – Да. – Очень хорошо. Больше вопросов к вам у меня нет. Пока Клер отвечала на несколько дополнительных вопросов защиты, тщательно избегавшей всякого упоминания о последнем пункте, Динни не думала ни о ком, кроме Тони Крума. Она сердцем чувствовала, что процесс проигран, и хотела одного – незаметно увести отсюда Клер. Не попытайся человек с крючковатым носом, сидящий сзади неё, ошельмовать Корвена и доказать больше, чем было нужно, тот не пустил бы в ход свой последний козырь. Но ведь в шельмовании противной стороны и заключается смысл судебной процедуры! Когда обессиленная и бледная Клер вернулась на своё место, девушка шепнула: – Не уйти ли нам, дорогая? Клер покачала головой. – Джеймс Бернард Крум. В первый раз за все дни процесса Динни как следует разглядела Тони и еле узнала его. Вид у него был измождённый: загорелое лицо исхудало и поблекло, серые глаза запали, у крепко сжатых губ пролегла горькая складка. Он постарел по меньшей мере на пять лет, и Динни сразу догадалась, что отрицательный ответ Клер не обманул его. – Ваше имя Джеймс Бернард Крум, вы проживаете в Беблок-хайт и заведуете там конским заводом? Есть ли у вас частные источники дохода? – Никаких. Допрос вёл не Инстон, а какой-то более молодой остроносый адвокат, сидевший за его спиной. – До сентября прошлого года вы состояли управляющим одной из цейлонских чайных плантаций. Встречались вы с ответчицей на Цейлоне? – Никогда. – И никогда не бывали у неё дома? – Нет. – Вы слышали здесь о состязании в поло, в котором вы участвовали и после которого она устроила приём для всех игроков? – Да, но я на нём не был. Мне пришлось вернуться на плантацию. – Значит, вы впервые встретились с ней на пароходе? – Да. – Вы не делаете секрета из своей любви к ней? – Нет. – И невзирая на это, обвинение в прелюбодеянии не соответствует истине? – Ни в какой мере. Крум давал суду показания, а Динни не отрывала глаз от его лица, словно зачарованная сдержанной и горькой скорбью, которую оно выражало. – Теперь, мистер Крум, поставлю вам последний вопрос. Вы, конечно, отдаёте себе отчёт, что, если обвинение в прелюбодеянии соответствует истине, вы попадаете в положение лица, соблазнившего жену в отсутствие мужа. Что вы можете сказать по этому поводу? – Скажу, что, если бы леди Корвен питала ко мне те же чувства, какие я питаю к ней, я немедленно написал бы её мужу о положении вещей. – Вы хотите сказать, что предупредили бы его, прежде чем сблизиться с ответчицей. – Этого я не говорил, но написал бы я как можно скорей. – Но она не чувствовала к вам того же, что вы к ней? – К сожалению, нет. – Так что случай известить мужа вам не представился? – Нет. – Благодарю вас. Чуть заметная скованность, появившаяся в облике Крума, возвестила, что сейчас раздастся неторопливый низкий голос Броу. Адвокат начал подчёркнуто сдержанно: – Подсказывает ли вам ваш опыт, сэр, что любовники непременно питают друг к другу одинаково сильное чувство? – У меня нет опыта. – Нет опыта? А вам известна французская поговорка: всегда есть тот, кто целует, и тот, кто подставляет щёку? – Я слышал её. – Вы находите её верной? – Как всякую другую пословицу. – Судя по высказываниям вас обоих, вы в отсутствие супруга преследовали замужнюю женщину, которая этого вовсе не хотела. Не слишком достойная позиция, не так ли? Не совсем то, что называется "соблюдением правил игры", а? – Очевидно. – Ну, а я полагаю, мистер Крум, что ваша позиция отнюдь не была недостойной и что, подтверждая французскую поговорку, ответчица хотела, чтобы вы её преследовали. – Нет, не хотела. – И вы утверждаете это невзирая на эпизод в каюте, невзирая на выкрашенные вами стены её комнат, приглашение к чаю и ваше более чем получасовое пребывание в её удобной квартире около полуночи; невзирая на её предложение провести с ней ночь в машине, а утром позавтракать у неё дома?.. Оставьте, мистер Крум, не старайтесь быть рыцарем сверх меры! Помните, что вы доказываете свою правоту перед лицом мужчин и женщин, знающих жизнь. – Могу сказать одно: если бы она чувствовала ко мне то же, что я к ней, мы бы сразу же уехали вместе. Вина за случившееся целиком лежит на мне, а леди Корвен просто была со мной добра, потому что жалела меня. – Если вы оба говорите правду, ответчица заставила вас в автомобиле, – прошу прощения, милорд, – пройти через адские муки. Какая же это доброта? – Тот, кто не любит, вряд ли поймёт, каково тому, кто любит. – Вы человек холодного темперамента? – Нет. – Но она, конечно, да? – Откуда соответчику это знать, мистер Броу?! – Хорошо, милорд, спрошу по-другому. Кажется ли вам, мистер Крум, что она женщина холодного темперамента? – По-моему, нет. – А вы ещё хотите нас убедить, что она из добрых чувств проспала целую ночь, положив голову вам на плечо? Так, так! Вы говорите, что сразу же уехали бы с ней, если бы она разделяла ваши чувства? А на что бы вы уехали? У вас были деньги? – Двести фунтов. – А у неё? – Двести фунтов годовых плюс жалованье. – Словом, бежать и питаться воздухом?.. |