Книга Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь, страница 72 – Виктория Вера

Именно поэтому я и могу позволить себе этот завтрак. Никто не ждал меня здесь увидеть.

— Праведного утра, — присаживаюсь во главу стола и одобрительно киваю, когда лакей предлагает отрезать для меня кусочек горячей запеканки. — Какие у вас планы?

Всматриваюсь в родные глаза матери, раздумывая: могла ли она быть в курсе того, что за моей спиной делает её невестка. Я ведь всегда был терпелив к её капризам и достаточно обеспечивал… не так ли?

Или нет?

Предательство меня давно не удивляет, хотя это никогда не бывает безболезненно. И всё же одно дело, когда предают не родные люди, а другое — предательство внутри семьи. Отец ошибался, когда учил доверять только близким. Никому нельзя доверять.

— Дорогой, раз ты сегодня с нами, то было бы замечательно вместе отправиться в храм на полуденную мессу. Ужасно неприлично, что нам с Анриеттой приходится так часто появляться без тебя. Злые языки уже начали распускать об этом глупые домыслы.

— Что вы будете делать после мессы? — игнорирую её слова про сплетни, потому что это меньшее из всего, что меня сейчас беспокоит.

— После храма все благородные леди отправятся на праведное собрание в особняк леди Маноли, — слово «благородные» матушка подчёркивает особой интонацией.

Маскирую ухмылку за вежливой, ничего не значащей улыбкой. С каких пор благородство стало синонимом ханжества?

Но то, что леди будут заняты, мне на руку, а в храм я и сам планировал заглянуть.

* * *

— Готов выслушать тебя, послушник божий, — открывает шторку исповедальной кабинки священнослужитель.

— Наисвятейший, мне нужно знать, может ли церковь пойти на одобрение развода в особых обстоятельствах.

— Варрлата не признаёт разводов. Это всем известно.

— Что, если супруга не способна понести ребёнка? Допустим, у некоего лорда будет официальное заключение лекарей, в этом случае церковь могла бы сделать для него исключение?

— В конах подобного не описано. Коны есть глас богов, снизошедший до нас через наисвятейших служителей Варрлаты, а кто мы такие, чтобы обсуждать глас богов?

— А если от этого зависит сохранение одного из древних родов? Если церковь не пойдёт навстречу, то род прервётся.

— На всё воля богов, послушник. Надо больше молиться, строго блюсти коны Варрлаты и помнить, что наисвятейшая вода исцеляет праведников от любых хворей.

— Не заметил, чтобы хоть у одного гвардейца после сражения отросли новые ноги или руки, — не удаётся скрыть злой сарказм.

— Я уже сказал, что на всё воля богов. Вам придётся смириться с наисвятейшими правилами.

— Коны миролюбия церкви Анхелии допускали проведение обряда расторжения венчания в особых случаях!

— Как смеете вы упоминать иноверцев в святом храме?

С каких пор старая церковь считается иноверцами? Злюсь, но заставляю себя контролировать голос. Подобные споры ни к чему:

— Прошу прощения, наисвятейший. Не смею более занимать ваше драгоценное время.

Покидаю храм в мрачном настроении, оставляя матушку и Анриетту в компании других «благородных» леди.

Правила… правила… правила…

К демонам их правила.

Нужно возвращаться домой. Мысль о фальшивом письме не даёт покоя, и мне не терпится получить хоть какие-то ответы.

Как так вышло, что до вчерашнего вечера всё казалось понятным и вполне очевидным?

Девушка, которая изначально отказала мне в предложении о браке, выбрала другого мужчину. Моя попытка сманипулировать ситуацией, объявив её своей невестой, не остановила её, и рыжая нимфа упорхнула вместе со своей непосредственностью и дорожками золотистых веснушек.