Книга Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины, страница 136 – Ри Даль

Райли тем временем добивал последних торгаллов. Его меч гудел, как буря, и вскоре в хижине воцарилась тишина — тяжёлая, давящая, пропитанная запахом крови и пепла. Он повернулся ко мне, его грудь вздымалась, лицо было перепачкано чёрной кровью, но глаза горели решимостью.

— Зина, ты цела? — спросил он, шагнув ко мне.

Я кивнула, не в силах говорить. Санна бросилась ко мне, обхватив за талию, и я прижала её к себе, чувствуя, как дрожат её худенькие плечи. Мой взгляд упал на пол, где ещё минуту назад лежали тела Приллы и её детей. Теперь там был только пепел, серый и холодный, что оседал на досках.

— Они… они просто исчезли, — прошептала я, голос дрожал. — Даже похоронить нельзя…

Я опустилась на колени, клинок выпал из руки, звякнув о пол. Слёзы текли по щекам, горячие и горькие, и я не пыталась их сдержать. Прилла, добрая Прилла, её дети, такие маленькие, такие невинные… Они не заслужили такой судьбы. Никто не заслужил.

— Зина… — Райли опустился рядом, его рука легла мне на плечо, но я едва чувствовала его прикосновение. — Ты сделала, что должна была. Они давно были мертвы. И это не ты их убила.

— Знаю, — хрипло ответила я, но это не облегчало боли. — Но это не меняет того, что их больше нет… И не будет…

Я не договорила, задохнувшись от рыданий. Санна, всё ещё прижимаясь ко мне, тихо всхлипывала, и я обняла её крепче, пытаясь хоть ей дать утешение, которого сама не находила.

— Пусть будут прокляты мирендальцы… — прошептала я, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони. — Это они виноваты… Клянусь Целлианой, я найду тех, кто создал эту нечисть, и заставлю ответить.

Райли смотрел на меня с жалостью. Но я не нуждалась в жалости. Я нуждалась в мести. Райли так ничего и не ответил мне, просто помог встать.

Немного придя в себя и успокоив Санну, я решила, что нужно навести хотя бы минимальный порядок. Всё-таки нам тут ночевать, а рассыпанный всюду пепел источал не только неприятные ассоциации, но специфический запах. Я принялась подметать его, но то, что осталось от Приллы и её детишек, просто так выкинуть не смогла. Потому собрала их горстки в небольшую глиняную кадку, что нашла на полке Приллы. Руки дрожали, не столько от усталости, сколько от горя, что всё ещё комом стояло в горле. Каждый комочек пепла, что я бережно ссыпала в кадку, казался мне частью Приллы и её малышей — Вигурта, Кесалии, Арнеллы. Тех, кто ещё недавно слушал мамины колыбельные и смеялся, несмотря на все тяготы.

Райли молча наблюдал за мной. Его серебряные глаза теперь были полны тяжёлой задумчивости.

— Зина, зачем ты это делаешь? — спросил он тихо, будто боялся спугнуть тишину, что повисла в хижине после бойни.

Я не подняла глаз, продолжая собирать пепел. Пальцы мои скользили по полу, и я старалась не думать о том, что этот пепел — всё, что осталось от доброй женщины и её детей.

— Их души прокляты, Райли, — ответила я, и голос мой дрогнул, выдавая боль, которую я так старалась спрятать. — Они не могут уйти к Великой Богине. Но я верю… Верю, что, если упокоить их с любовью, Целлиана примет их. Она мудрая. Она поймёт.

Райли помолчал, а потом медленно кивнул. В его взгляде не было насмешки, только глубокое, почти осязаемое понимание. Он не стал спорить или задавать лишних вопросов, просто шагнул ближе и присел рядом, будто хотел разделить со мной эту ношу.