Книга Жена первого короля орков, страница 68 – Рина Мадьяр, Тая Мару

— Леди Миралиэль. Господин Тарн, — говорит она тихим, но твёрдым голосом. — Я слышала... Совет прошёл бурно.

Она не спрашивает. Она знает.

— Маркиза, — кивает Тарн, его взгляд тоже становится оценивающим. — Ваше присутствие весьма своевременно.

— Я принесла кое-что, — она разворачивает один из листов. Это чертёж, схема просторного помещения с обозначениями горнов, наковален и стеллажей. — Старая пилорама моего мужа... вернее, то, что от неё осталось, ведь она так и не успела начать свою работу здесь, но тогда случилась трагедия. Помещение уцелело. Муж восстанавливал его в надежде, что всё-таки удастся начать работу на равнинах. Оно не идеально, но прочное, с хорошей тягой. Его можно быстро подготовить. И... — она разворачивает другой лист со списком имён. — Вот люди. С бедных улиц. Молодые, голодные до работы. Руки умелые. И главное им нечего терять. Они готовы попробовать. Готовы принести клятву, если потребуется. — Она смотрит прямо на меня. — Если ваша гильдия... если наша гильдия должна начать работу завтра, то место и первые ученики у вас есть.

Я смотрю на Тарна. В его глазах мелькает уважение. Он кивает.

— Найдём орка-кузнеца к утру, — говорит он решительно. — Из клана верных Мааршаду. Работы — горы.

— Буквально, — усмехаюсь я, глядя на чертежи. В груди затепливается что-то новое — не тревога, а азарт. Вызов. — Лиана... вы не просто маркиза, не правда ли?

Она опускает глаза, но уголки её губ растягиваются в едва уловимой улыбке.

— Я та, кто помогает строить будущее, леди Миралиэль. Там, где могу. Особенно если это будущее... выгодное. Для всех нас. — Она кладёт чертежи и список на стол в холле. — Завтра на рассвете я буду у старой пилорамы. С людьми. — Она делает ещё один реверанс и тихо удаляется.

Тарн не медлит. Едва Лиана скрывается в дверях, как он резко разворачивается к ближайшему стражу-орку, стоящему у входа в холл как каменное изваяние. Я настолько привыкла к их присутствию, что уже даже не замечаю.

— Грахт, — его голос звучит как удар стали о наковальню. — Собери пятёрку орков. Верных, тихих, знающих город и его кузнецов как свои шрамы. Через полчаса у главных ворот.

Орк-страж лишь кивает, коротко и чётко, и растворяется в сумраке коридора, не задавая лишних вопросов. Тарн поворачивается ко мне, его янтарные глаза горят холодным огнём решимости.

— Найду кузнеца до рассвета. Мааршад упомянул лояльность и одобрение шаманов. Значит, искать нужно среди тех, кто чтит старые пути, но не боится смотреть на солнце. — Он касается моей руки, его шершавые пальцы тёплые и твёрдые. — Отдохни. Завтра тебе понадобятся все силы. И всё твоё эльфийское терпение.

Он уходит так же стремительно, как и появляется, его тяжёлые шаги быстро затихают, и я остаюсь одна в огромном холле.

Три месяца. Срок сжимается до размеров песчинки в песочных часах. Я ещё раз решаю взглянуть на чертежи Лианы. Рука сама тянется к списку имён. Голодные до работы. Нечего терять. Надежда и отчаяние — две стороны одной монеты, которую нам придётся бросить на кон.

Тарн возвращается глубокой ночью. Я не сплю, сидя у камина в маленькой гостиной, кутаясь в шаль. Треск поленьев — единственный звук, нарушающий гнетущую тишину. Он входит без стука. Словно тенью, пахнущей ночным холодом, дымом далёких костров и металлом.