Книга Фрэнк на вершине горы, страница 119 – Тата Алатова

Тэсса расхохоталась так оглушительно, как нельзя хохотать в похоронный день. Стайка птиц осуждающе вспорхнула с крыши дома сварливого Джона.

— Хороша же я буду, в самом дорогом кольце и фате, приклеенной к лысине, — простонала она. — И даже потом, когда волосы отрастут… Холли, милый, мы просто все сегодня впечатлились помолвкой на поминках, вот и болтаем глупости.

— Но ведь… — начал было Фрэнк, и Тэсса его быстро и примирительно поцеловала, он вздохнул и обнял ее. Огромная лапища на тонком плече — всегда красивое. Холли улыбнулся сам себе, любуясь. Его любимая картина.

— Но если вам нужны деньги, — на всякий случай сказал он, — я готов их выдать без сложных схем со свадьбой.

— Асфальт, — тут же сказала Тэсса.

— Ни за что, — без заминки отказался Холли. Они не в первый раз вели этот спор. — Это совершенно испортит живописность деревни.

Они остановились и как по команде обернулись, любуясь единственной улицей, домами на ней и зажигающимся светом в окнах.

— Да, — согласился Фрэнк.

Кимберли Вайон, сумасшедшая предсказательница, всегда жила сама по себе, и никто никогда не знал, где она пропадала целыми днями. Эта женщина появлялась внезапно, как чертик из коробочки, и исчезала, не оставив никаких объяснений. Камила никогда не любила ее, но беременность творила с ней странные, необъяснимые вещи, и вот — ты вдруг битых три часа рыщешь по всей округе в поисках человека, который тебе даже не нравится.

Кимберли нашлась в зарослях ежевики на полдороге к трассе. Что-то напевая себе под нос, предсказательница обрывала листья кустарника.

— Привет, — воскликнула Камила, запыхавшись. — А вот и ты.

— Вот и я, — согласилась Кимберли рассеянно, — какое счастье.

— Послушай, у меня к тебе есть вопрос.

— Ну разумеется, есть. Я бы удивилась, если бы его не было.

Камила с трудом подавила ядовитые слова, которые буквально пощипывали ей язык, до чего же ее раздражала такое самодовольство! Но пришлось наступить на горло собственной гордыне, потому как пришла она просительницей.

— Мой ребенок… — начала было она, желая узнать получит ли он отца непереносимость чужих прикосновений, но Кимберли не дала ей договорить и ответила со скорбной категоричностью:

— Увы, не повезло ему.

— Не повезло? — упав сердцем, повторила Камила, мигом представив себе, как будет страдать младенец, не зная родительских объятий.

— Ага, быть ему таким же гениальным злюкой, как и ты. Характер у пацана выйдет — у-у-у!

— Тьфу на тебя, — рассердилась Камила, и в то же время ее накрыло столько мощным облегчением, что она едва удержалась на ногах. — Мальчик? Это мальчик? А… его можно будет потрогать?

— Так кто ж тебе помешает, — удивилась Кимберли и полезла в заросли дальше, затрещали ветки и раздалась новая песня.

Камила дрожащими руками провела по лицу, а потом потянулась к телефону, чтобы рассказать Эрлу новости.

***

— Так, — сказала суперинтендант Алисия Холл, — список детей и их досье я тебе выслала на почту. Итого к вам приедет семнадцать учеников в возрасте от семи до пятнадцати лет.

— Угу, — Тэсса поудобнее зажала телефон плечом, включая компьютер. — Мы же вроде на десять рассчитывали…

— Рассчитывали и на онлайн-обучение, а ты половину населения в учителя записала.

— Ага. Ничего себе, какие тяжелые у ребят личные дела. Что у нас тут? Бьянка Браун, двенадцать лет… В гневе гавкает, в расстройстве мяукает… Серьезно?