Книга Фрэнк на вершине горы, страница 123 – Тата Алатова

***

Почему-то они ели, сидя прямо на холодном полу в гостинной. Разогреть ужин ни у кого не хватило энергии, и остывшая курица казалась невероятно вкусной.

Дождь бодро стучал по крыше, но в эту ночь никто не переживал о том, что расстроило Одри. Моргавр подхватывал ее лиричное настроение и усиливал его.

— Любовь, — воскликнул Холли, который после секса становился глупым и болтливым, — похожа на щекотку в груди. Так ерзательно, — и он засмеялся.

— Неа, — лениво и сонно возразил Фрэнк. — Любовь похожа на грелку в животе. От нее становится очень тепло. Но раньше мне казалось, что это острый нож, который кто-то без устали ворочает прямо во мне. Яростное желание обладания и отчаянный голод.

— Это потому, что тебя мама не любила, — с умным видом объяснил Холли.

Тут они оба уставились на Тэссу.

— Что? — смешалась она. — Мне тоже надо что-то сказать?

Со словами у нее по-прежнему было туго, но она действительно училась.

— Любовь к Фрэнку — это кипящая лава, — пробормотала она, чувствуя себя очень глупо. — Пылающий гранит. А Холли… ну это разноцветное облако нежности.

— Гранит и облако, — завороженно повторил Холли и сорвался с места, энергичный и жизнерадостный.

— Рисовать побежал, — зевая, озвучил очевидное Фрэнк. — Пойдем спать.

***

Утро не принесло Тэссе физика-математика, и она, прождав чуда до обеда, отправилась на берег моря поговорить с Моргавром. Спускаясь к пляжу по узкой извилистой тропинке, она заметила одинокую лодку посреди голубых волн и темную худенькую фигурку на ней. На мгновение сжалось сердце: сколько лет она видела эту картину каждое утро, когда старик Сэм в любую погоду выходил на рыбалку. Она скучала по этому ехидному и немногословному человеку, который однажды взял и создал на голом берегу Нью-Ньюлин, и которому они все теперь обязаны безмятежностью своих дней.

Но Сэм Вуттон уже вряд ли раскинет свои сети, а значит — в открытом море болтался кто-то другой.

Свернув со своей тропки, Тэсса направилась в сторону рыбацкой хижины, которую теперь занимали Джулия с близняшками. Здесь появились клумбы с цветами — хорошо, что девчонки способны одним взглядом таскать тяжести, потому что землю пришлось насыпать на камень. Домик покрасили, и он казался таким нарядным и опрятным, что старик Сэм наверняка оскорбленно ворочался в гробу.

Джулия сидела в кресле-качалке на улице и бездумно смотрела на море. Она выглядела как человек, оказавшийся перед неразрешимым выбором.

— Лодка, — коротко объяснила Тэсса свое появление.

— Мэлоди, — также коротко ответила Джулия. С ней явно было что-то не так.

— С чего бы это?

— Мирится с Моргавром.

— А!

Тэсса опустилась на теплый камень и обняла колени руками, любуясь живописным пейзажем. Это было удивительно, на самом деле, но за годы он нисколько не утратил своей красоты, а будто бы становился все лучше и лучше.

— А с тобой что? — спросила она.

Кресло скрипнуло, когда Джулия раскачалась слишком резко.

— Должна ли я сказать племянницам, что их мать пишет мне вовсе не ради встречи с ними? Моей сестре нужны лишь деньги.

— Это один из тех вопросов, на который нельзя отвечать? — предположила Тэсса. — Вроде, ты должна решать сама?

— Я не могу решить сама, — крикнула Джулия. — Это один из тех вопросов, каждый ответ на который — неправильный.

— Ну, если ты спрашиваешь меня на самом деле, то мой ответ: сказать.