Книга Фрэнк на вершине горы, страница 128 – Тата Алатова

— Прямо под вентилятором же стоишь, — озабоченно сказала она, — дует поди.

— Пойдешь со мной на новое свидание? — растроганно спросил Дермот.

Мэри Лу широко улыбнулась.

— Обязательно.

— Я только одного не поняла, — повернулась медсестра Хорредж к Камиле, — при чем тут капризы вашего мужа.

Да чтоб ее!

— Послушайте меня, — продолжала увещевать ее медсестра, — просто поговорите с ним. Ну я не знаю, успокойте как-то.

— Ладно, — нехотя процедила Камила, поняв, что никак ей не избавиться от этой навязчивой заботы.

***

Холли резал груши, чтобы добавить их в рисовый пудинг, и прислушивался к спору за своей спиной.

— Я не могу строить дом Бренде и Джону, потому что уже пообещал построить его Эллиоту!

— А мне что делать? Старики же с меня не слезут.

— Ну договаривайся с Моргавром, пусть пропускает бригаду строителей.

— Проще договориться с тобой. Может, Эллиот подождет?

— Нет.

Улыбаясь от уха до уха, Холли взялся за клубнику. Фрэнк спорит, Фрэнк говорит «нет» — с ума сойти! Еще год назад нельзя было представить, чтобы он вот так запросто хоть в чем-то отказал Тэссе. Его потребность быть принятым перечеркивала всякий здравый смысл. А теперь посмотрите-ка — дубина отстаивает свою точку зрения, как любой нормальный человек. Человек, уверенный, что его за это не разлюбят ни завтра, ни послезавтра.

— Брейк, — вмешалась Фанни. Они с Кенни пришли на ужин и принесли с собой отвратительный сливовый ликер, от вида которого Холли едва не завопил. Какая безвкусица!

Впрочем, пока Мэри препиралась с пройдохом-адвокатом, никто не доставлял сюда розовое шампанское вертолетом. Впору ощутить себя жалким неудачником, но никак не получалось.

Порой, решил Холли философски, и приторный сливовый ликер вполне себе напиток.

— Камила только что написала в чатике, — продолжала Фанни, — что у Эрла прошел токсикоз, и она вернулась к мужу в дом на холме. А свой дом внизу оставила Деборе, так что им с Эллиотом вроде есть где жить. Кстати, вы слышали, что у нее будет гениальный ребенок?

Тут все засмеялись, потому что Камила успела об этом прожужжать всем соседям уши. Одри по простоте душевной обронила, что быть ему злым гением вроде Мориарти или Волдеморта, за что получила целый шквал оскорблений от будущей матери.

«Разве ты не знаешь, — кричала Камила, — что все они плохо кончили? Потому что добро всегда побеждает, глупая ты курица!». А потом села на траву и заплакала. Гормоны буквально сводили ее с ума. Холли мог бы поспорить, что прочитав сообщение о возвращении к отшельнической жизни, вся деревня выдохнула с облегчением.

— Поверить не могу, — крикнул он, запихивая противень в печь, — что наш дубина взял себе в помощника самого великого бездельника в мире. Да ты тот еще умник, Фрэнки.

— Он обещал исправиться.

Холли вернулся к столу, насмешливо кривя губы.

— И ты веришь в такую глупость?

— Ну да, — твердо ответил Фрэнк, посылая ему прямой и бесхитростный взгляд.

— Моя новая пьеса именно об этом, — не преминула уведомить их Фанни. У всех троих — Кевина, Тэссы и Фрэнка сразу появилось одинаково неуловимое страдание на лицах. Холли ухмыльнулся — уж его-то к этому безобразию, любительскому театру, в жизни не привлекут! Его слава слишком велика, чтобы зайчиком скакать по подмосткам.

— Кстати, — замурлыкала Фанни, — мне нужен актер на роль принца эльфов, такого прекрасного, что люди буквально слепнут, увидев его.