Книга Соломенное сердце, страница 52 – Тата Алатова

— Что не так? — насторожился батюшка.

— Кто же его знает, — легкомысленно хмыкнул Даня. — Всегда то одно, то другое.

Батюшка с потерянным видом начал озираться. Арра покачала головой и исчезла в темной гари, заменявшей сейчас воздух.

На волосах и плечах Дани оседал седой пепел.

— Поля-Поленька-Полюшка, — ласково сказал он, переходя на тягучее, напевное, — ты, душа моя, отойди подальше, я тут огонь собираюсь разводить.

— Ни за что, — еще больше испугалась она. Представила, как стоит одна-одинешенька среди этого ужаса и гадает, что именно пошло не так и успел ли батюшка с ведром, — и прижалась к Дане плотнее, ощутила плечом его плечо, попыталась унять мелкую внутреннюю дрожь.

Даня еще раз задумчиво и пристально посмотрел на нее, широко, ободряюще улыбнулся, капельки крови выступили на его губах, и Поля не удержалась, чуть подула на них.

— Ой, — удивленно воскликнул Даня, — щиплет же…

Он порылся в рюкзаке, достал крупные спички, и Поля, удрученная потерей его руки, тут же положила ладони на его узкую спину.

— Хорошо, — сказал Даня, убедившись, что Арра вернулась с водой. — Полюшка, не дрожи, мы просто поболтаем.

С этими словами он чиркнул спичкой, и жухлое растение в центре круга занялось легко и весело. Поля не могла отвести взгляда от язычков огня, которые плясали нетерпеливо, жадно.

— Ну приветик, мои негасимые, — строго заговорил Даня, — неистовые, обжигающие. И что вы тут устроили, скажите на милость?

— Наконец-то, — трескуче отозвался огонь, — хоть кто-то из этих тупиц додумался с нами побеседовать.

— Вы уничтожаете леса, — обвинил их Даня, — хоть бы о вьерах подумали! Не боитесь, что боги вернутся, чтобы как следует наподдать за такое? По их заветам духам запрещено причинять вред друг другу! Смотрите, я и священника позвал, чтобы он вам все растолковал. Ленька, подтверди.

Балалайка что-то мелодично и грустно пропела.

— Он что, отчитывает наш пожар? — шепотом спросила Арра.

Поля, уютно устроившаяся за теплой Даниной спиной, тихонько улыбнулась недоверию в ее голосе.

— А что было делать? — заволновалось пламя и стало поменьше, словно пристыдилось. — Нас же заманили и заперли! А эти тупицы нас тушат, вместо того чтобы выпустить!

— Все-все, — успокаивающе проговорил Даня и протянул вперед руки, будто на полном серьезе желая пригладить огонь, как он иногда приглаживал Полины волосы. — Все закончилось, я выпущу вас. Только вы пока потушитесь, что ли.

— Сейчас-сейчас, — заторопилось пламя и притихло, ведя какие-то внутренние переговоры.

Арра бросилась на улицу, надеясь что-то разглядеть в этом густом чаду.

— Уф, — спустя несколько минут снова заговорил анк, — некоторые горячие головы пришлось убеждать. Вы же знаете эту молодежь, никакого терпения… Я им говорю, — пожаловался он неожиданно, речь коснулась наболевшего, — что спалить этот мир недолго. Год-другой, и готово пепелище, но что нам на нем делать? Нет, дело каждого достойного анка — поддерживать очаг или костер, мягко, деликатно, без лишнего размаха. Ну порой бывают срывы, куда без них, кто-то ненароком спалит сарай или дом, а то и как нынче… Но это нехорошо.

— Нехорошо, — согласился Даня. — Так что случилось?

— Мунн его знает, — вздохнуло пламя, — нас позвали… позвал кто-то, кто имеет на это право.

— Кто имеет право призвать огонь? — невольно подался вперед Ленька, зачарованный этой беседой.