Книга Соломенное сердце, страница 49 – Тата Алатова

По лишайникам будто рябь прошла.

За Даниной спиной непоседливый Ленька прошептал:

— Ха! И он думает, что это сработает?

— А ты посмотри на трещинки, — прошептала Поля ему в ответ.

Даня чуть улыбнулся. Он сомневался, что батюшка увидит, как меняются эти трещинки, похожие на морщинки на подвижном человеческом лице. Но Поля — Поля видела.

Она многое видела — кроме муннов почему-то.

— Скажи мне, всевидящий и всеслышащий, — попросил Даня проникновенно у откликнувшегося на его зов итра, — что происходит с анками у твоих подошв? И я успокою их.

Горы будто вздохнули. Далекое эхо принесло едва слышное:

— Я слышу стоны вьеров, их леса гибнут. Я слышу стоны анков, они рвутся на волю.

Лишайники притихли, трещинки снова стали неподвижными: итр сказал все, что хотел. Даня на всякий случай снова поклонился, трижды. Попрощался и вернулся к остальным.

Ленька маячил за спиной Поли, нависая над ней, — будто хотел спрятаться за тонкой невысокой фигуркой.

— Никогда не видео разговаривающих с духами, — заявил он завистливо, сжимая в ладони свою ладанку. — Я и сам в юности пытался — по самоучителю Буковского, но мне ни разу никто из духов не ответил.

— Буковский шарлатан, — ответил ему Даня рассеянно.

— Зато я пытаюсь докричаться до богов, — Ленька вроде как утешал сам себя.

— Молодец. Ты знаешь, что у тебя по мунну за каждый плечом? Сплетничают, болтают разное.

— Да ты врешь! — Ленька подпрыгнул, закрутился волчком, словно стараясь отогнать комаров.

— Поехали, — Поля сердито вернулась к внедорожнику.

— Ну, не знаю, — Ленька все еще бестолково махал руками, — площадь огня слишком большая, чтобы с ней совладать. Может, пора объявлять эвакуацию?

— Мы едем, — крикнула Поля, — с тобой или нет.

Батюшка без особой охоты поплелся к ним.

— Охотники Сытоглотки ни за что не эвакуируются, — Поля так резко сорвалась с места, что едва дождалась, пока он сядет внутрь. — Да и некуда бежать — дальше-то Златополье. Даня, ты понял, о чем сказал итр? Что значит — анки рвутся на волю?

— Что кто-то призвал их в Сытоглотку и запер их там? Они подают единственный сигнал о помощи, на который способны. Но люди никогда не пытаются просто поговорить…

Побледневший от нервов Ленька угрюмо молчал, обнимая свое единственное оружие — балалайку.

***

Стоило им свернуть с узкого серпантина на широкую дорогу, ведущую к Сытоглотке, так они сразу увидели, как много людей тянется в ту сторону. На лошадях и ослах, пешком и на велосипедах, они спешили на помощь охотникам. Все послушно расступались, уступая место автомобилю, и не удивлялись тому, что княжеский курьер, единственный человек в Высокогорье, у кого был бензин, тоже здесь.

Поля сбавила скорость, ехала аккуратно, объезжая ослов, Ленька все крутился, как будто сплетников-муннов так легко было отогнать. Они и к Поле прилипли, еще с ночи, но у Дани пока не было возможности с этим разобраться. Тут следовало дождаться рассвета, самых первых, самых юных солнечных лучей.

Уже перевалило за полдень, и бутерброды, которые они слопали рано утром, давно переварились, но ни Поля, ни Даня и не думали об обеде. Горький запах гари, разъедающий легкие и души, отбивал всякий аппетит.

Видимость все ухудшалась, воздух казался сизым, в нем кружился пепел.

Невысокая, крепко сбитая женщина, появившаяся перед самым автомобилем, заставила их остановиться.