Книга Истинная: Яблоневый Сад Попаданки, страница 73 – Инесса Голд

Позже, лежа в его руках, слушая ровное биение его сердца и вой метели за стеной, я поняла, что лед внутри меня, тот самый, что сковал душу после его предательства, начал таять. Не простила – нет, шрамы остались. Но я… я начала понимать. И принимать. Этого сложного, яростного, невыносимого дракона. Который, как оказалось, тоже умел быть просто мужчиной.

Я почти уснула, когда почувствовала, как он поцеловал меня в макушку.

— Элара, — прошептал он в тишине. — Спасибо.

За что он благодарил меня – за спасение, за эту ночь, за то, что я просто была здесь – я не знала. И не стала спрашивать.

Рассвет мы встретили вместе. Он не спал, просто смотрел на меня, и в его глазах было столько тепла, что я могла бы согреться в любую метель. Я лежала в его объятиях, и впервые крепость на горе не казалась враждебным логовом. Она была просто домом. Его домом. И, возможно, когда-нибудь… нашим.

В дверь постучали – условный, торопливый стук. Бьорн.

Мы резко сели, интимная тишина ночи мгновенно улетучилась, сменившись тревогой. Быстро одеваясь, мы переглянулись. Идиллия закончилась. Война вернулась.

Бьорн ворвался в домик, не замечая напряженной атмосферы. Его лицо сияло, глаза горели.

— Лорд! Леди! — выдохнул он, протягивая Каэлену небольшой, запечатанный воском свиток. — Сработало! Из крепости донесение от нашего человека! Там… там полный хаос!

Каэлен сломал печать, его глаза быстро пробежали по строчкам. Я смотрела на его лицо, на то, как на нем отражается торжество стратега, выигравшего первую битву. Наш план пришел в действие.

Он поднял на меня взгляд. И в нем я увидела не только триумф Лорда, но и что-то еще, предназначенное только мне. Благодарность. Восхищение. И обещание.

«…безумие охватило Зал Совета. Лорд Гедрик обвинил Лорда Фабиана в том, что тот превратил его усы в фиолетовых змей. Фабиан, в свою очередь, клялся, что пол под ним превратился в желе и пытался взобраться на стол. Охрана Леди Изольды перессорилась из-за приказа, которого никто из них не помнил, и в итоге арестовала друг друга…»

Каэлен прервался, из его груди вырвался низкий, гортанный смешок. Он посмотрел на меня, и в его глазах плясали огненные черти. Я невольно улыбнулась в ответ. Мои безобидные на вид «Яблоки Смятения» и «Яблоки Раздора», подмешанные в вечернее вино и компот старой Мартой, творили чудеса.

— Он пишет, — продолжил Каэлен, его голос вибрировал от подавляемого смеха, — что Леди Изольда в ярости. Она заперлась в своих покоях, подозревая всех в заговоре и магической атаке, но не может найти источник. Ее авторитет трещит по швам. Старейшины, которые еще вчера клялись ей в верности, теперь смотрят друг на друга с подозрением и страхом.

Это было больше, чем я смела надеяться. Я посеяла не просто хаос. Я посеяла сомнение – самый разрушительный яд для любого альянса, построенного на лжи и страхе.

— Что дальше? — спросила я, чувствуя, как азарт разгоняет остатки сна.

— Дальше, — Каэлен отложил свиток и накрыл мою руку своей, его ладонь была горячей и сильной, — мы будем наблюдать. И ждать. Змея, загнанная в угол, либо затаится, либо нанесет удар. Изольда выберет второе. Нам нужно быть готовыми.

День прошел в новом, странном ритме. Мы больше не были просто беглецами, прячущимися в саду. Мы были командирами подпольной войны, ведущейся на расстоянии. Каэлен, используя Бьорна как связного, отдавал короткие, четкие приказы своим верным людям, оставшимся в крепости, – теперь уже не просто защищаться, а усиливать сумятицу, распространять слухи, переманивать на свою сторону колеблющихся.