Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 160 – Марика Полански

Чайник громко ударился о металлические прутья варочной поверхности плиты. Руки тряслись от страха, но я старалась не выказывать его. Абрахам походил на хищника, а потому нельзя было даже думать о страхе, иначе пиши пропало.

— Была жена, — сказал ван Вилсон, сделав ударение на первое слово. Он появился в арочном проходе на кухню. — Но, увы, у жен есть неприятная особенность: иногда они умирают.

По позвоночнику мазнуло холодом. Однако я лишь приподняла левую бровь и потянулась за чашкой, которая стояла на верхней полке кухонного шкафчика.

— На чай не прошу остаться. — Я напряжённо ухмыльнулась, глядя в тёмные глаза Абрахама. — Люблю, знаешь ли, чаёвничать в одиночестве. Так что… Посмотрел на меня? Увидел? Будь так добр, я хочу отдохнуть и почитать книжку.

Ван Вилсон подошел ко мне вплотную, так, что я невольно отшатнулась. Он протянул руку, но я успела увернуться, и пальцы провели по воздуху вместо моего лица.

— Эжена, Эжена… — Абрахам прицокнул языком и едва заметно дёрнул головой, словно его разочаровала моя попытка избежать прикосновения. — Ты ведь очень талантлива. Очень. Вот только потеряла ориентиры. Сбилась с пути. И начала связываться… не с тем людьми.

В его глазах не было ни тени мягкости, с которой он говорил, только холодный блеск едва скрываемого раздражения.

— К примеру, с моим старым «другом», Вэлианом, — продолжил ван Вилсон. — Ты, Эжена, ты не должна была так сближаться с ним. Это очень необдуманно с твоей стороны. Ты же ведь знаешь, что я не люблю, когда кто-то протягивает руки к тому, что принадлежит мне.

— Твоя самоуверенность тебя погубит, Абрахам, — тихо отозвалась я. Тёмные глаза ван Вилсона вдруг стали совершенно пустыми, только зрачки расширились, закрывая почти всю радужку. — Рано или поздно, ты обязательно споткнёшься и упадёшь. Потому что такие как ты спотыкаются и падают. И вот тогда, клянусь богами, я станцую на твоей могиле.

— Пойми, Эжена, — продолжил он, словно не слыша меня. — Я не остановлюсь. Ни перед чем и ни перед кем. Весь город, вся гильдия, даже эта Академия — лишь пешки на моей шахматной доске. Я могу сжечь всё дотла, если мне понадобится. Я могу убрать любого, кто встанет на моем пути. — Он протянул руку и аккуратно, слишком аккуратно убрал прядь волос с моего лица. Его прикосновение было холодным, словно надгробный камень. — Ты вернёшься ко мне, Эжена. Твой особый дар незаменим. И я сделаю всё, чтобы забрать тебя обратно. Ты же знаешь, когда я что-то хочу, то всегда получаю это.

* * *

В дверь постучали. Тихо так, неуверенно, словно боялись, что сейчас из комнаты выскочит невиданное чудище и сожрёт незваного гостя. И не зря! После визита Абрахама ван Вилсона я и правда напоминала стигийскую горгулью. Не внешне, нет. Внешне я никак не изменилась, за исключением бледной кожи и отёчных от недосыпа и слёз век. Но вот настроение было рвать на части всех, кто попадет под руку.

Ван Вилсон ушел. Тихо и спокойно. Лишь на пороге остановился и снова напомнил, что я всё равно вернусь к нему. Я же осталась в пустой кухне с визжащим чайником. Выключила плиту и плеснулась кипяток в кружку, едва не ошпарившись.

В замке тихонько заскрёбся ключ, и дверь с тихим скрипом открылась.

— Госпожа де Вальдан, — мадам Шельман робко сунула свой длинный нос в прихожую. — Госпожа де Вальдан, вы дома?