Книга Возвращение Луны, страница 32 – Лия Пирс

Внезапно он отстранился. Его длинные тонкие пальцы обвели мой подбородок и скользнули вниз по шее. Обвели хрупкие ключицы ключицы.

— Я так по тебе скучал, — сказал он глубоким сильным голосом и запустил руку в запах моего паоцзы.

Я не поняла, как моя рука взметнулась вверх. Шлепок звонко прошелся по округе, срывая птиц с насиженных мест. На щеке мужчины красовался красный отпечаток ладони.

Он порывисто повернулся ко мне. В его глазах блестела ярость, а губы сжались в тонкую линию.

— Ты кто такая? Как приняла этот облик? — казалось, что он только сейчас осознал, что я не плод его воображения. — Кто позволил зайти на запретную территорию?

Не успела я и рот открыть, как на моей шее, словно клещи, сомкнулись сильные руки.

— Признавайся, кто тебя послал? — шипел он.

Его руки все сжимались. Появился рвотный рефлекс. Я рвано хватала воздух. Перед глазами заплясали разноцветные круги.

— Я… — пыталась что — то выговорить я. — Я… Ма…Ма… Сяо…

На глаза навернулись слезы. Было больно. Сознание плыло. Я вцепилась до побелевших пальцев в душащие меня руки, но ничего не могла сделать.

ШУН ЦЗУНЬ ЦЗЕ

Настал день Цинмина[1]. Знакомой до боли дорогой я прошел к безымянному надгробию, спрятанному в лесах запретной территории. Движением руки поджег палочки благовоний и по округе сразу распространился легкий запах мяты. Её любимый. Не удосужив себя рюмкой, я залил вина себе в рот прямо из носика чайника.

— Видела бы ты во что превратилась моя жизнь без тебя, — криво ухмыльнулся я, обращаясь к надгробию. — Каким жалким я стал. Заложник этих гор и вина.

— Ты опять тут страдаешь? — рядом возник Вэнь Юань.

— Оставь меня, — простонал я. — Дай провести этот день, так как я хочу.

— Тебе не кажется, что ставить памятник живому человеку неправильно? — иронично поинтересовался черный дракон, проведя пальцем по надгробию, словно тот был пыльным.

— Двести лет прошло, — пробубнил я.

— Ты слышал, что болтают люди? — поинтересовался Вэнь Юань.

— Что мне до людей и что они там болтают? — ответил вопросом на вопрос.

— Звезда Сяо Юй зажглась, — пригвоздил меня к месту Вэнь Юань.

— Чушь, — не поверил я. — Не может этого быть. Ты и сам знаешь, что мы напортачили с формацией. Её душа раскололась. Лин Хунь[2] потеряна. Я обыскал все. Без лин хунь она не могла очнуться.

— Клан Чан и Ма оживились, — сказал Вэнь Юань, широким взмахом заложив руки за спину.

— Чжи Ян бы сообщил мне, — упорствовал я.

— А давно ли ты просматривал письма и, вообще, занимался делами школы? — Вэнь Юань начинал злиться, но внешне это не показывал. — Посмотри на себя. В кого ты превратился? Ты не золотой дракон, ты — золотой червяк!

* * *

— Давай еще раз, — никак не мог перестать хохотать Вэнь Юань. — Ты пытался задушить Сяо Юй и чуть не умер от удара собственной формации?

— Не вижу повода для веселья, — буркнул я.

Происшествие на озере вмиг отрезвило меня. Сидя за столом, я просматривал накопившуюся гору свитков. Один за одним.

— Ты был прав, — признался я. — Вот письмо от Чжи Яна, Ма Дун Хэна и Ян Дан Ли, — я отбросил в сторону три свитка и откинулся на спинку кресла. Голову в миг прострелила мигрень. Пальцами я стал растирать лоб.

— Я на гору Лунмин, — вскочил я на ноги. — Присмотри за ними.

* * *

Я взглянул вверх на каменную кладку извилистой, словно змея, дороги, что ведет на вершину горы. Это единственный путь в храм, по которому даже драконы вынуждены идти пешком.