Книга Светлый пепел луны. Книга 2, страница 138 – Тэнло Вэйчжи

– Ах, император будет счастлив получить такой дар от любимой супруги!

Горный хрусталь – одна из особых драгоценностей Чжоу-го. Кристалл сначала обжигают в гончарной печи, а затем погружают в воду – и, если все было сделано правильно, он раскалывается на две части. Если они получаются идеально равными и к тому же чистыми и прозрачными, это считается особенной удачей.

Гоую вдруг пришла в голову не лучшая идея.

– Может, и тебе преподнести горный хрусталь Таньтай Цзиню?

Нежная, точно вода, Е Бинчан вела себя как истинная добродетельная супруга, а вот сердце его юной госпожи оставалось спокойным. Как и подобает совершенствующейся, она по-прежнему была невозмутима, и это втайне тревожило Гоую: Цзи Цзэ, последний бог на земле, мертв, и до падения печати на Бесплодной пустоши осталось меньше года. Для жизни совершенствующегося это лишь мгновение, но Слеза угасания души все еще не превратилась в шипы. Сердце будущего повелителя демонов так и не оттаяло, и чувства его не настоящие, а подсмотренные у других людей. Гоую понимал, что они рискуют провалить миссию.

– С ним бесполезно просто быть вежливым, – покачала головой девушка. – Вспомни Цзин Ланьань.

– Тогда что же нам делать?

Сусу улыбнулась:

– А давай сбежим! Давненько мы с тобой не летали!

Гоую понятия не имел, что девушка собирается делать, пока она не раздобыла где-то бумажного змея.

Весенняя луна была чистой и ясной, как блеск лезвия ножа. Девушка поднялась на башню звездочета, легла на бумажного змея и взмыла в небо. Под ее ногами оказался весь мир, в котором горели бесчисленные фонари и кипела жизнь, царили радость и веселье.

Ветер взметнул длинную юбку Сусу, и она немного помогла себе талисманом, укротив его дерзкий порыв и направив через ворота дворца. Пролетая, она увидела потрясенную Нянь Мунин: та беспомощно проводила ее взглядом. Боясь предпринять что-то самостоятельно и случайно навредить беглянке, она поспешила к пиршественному залу.

А Сусу подперла подбородок и вместе с Гоую любовалась красотой мира людей, в котором ей оказалось теплее, чем на горе Бессмертия.

Сусу приземлилась на самой оживленной улице и купила маску.

«Интересно, как скоро он бросится в погоню?..» – подумала она, заложила руки за спину и смешалась с толпой.

Тем временем пиршество во дворце закончилось, и Е Бинчан поднесла Таньтай Цзиню половинку горного хрусталя.

– Пусть Небеса даруют вашему величеству благополучие и счастье! – застенчиво улыбнулась она императору, нежная, как цветок.

Тот помолчал, а затем мягко улыбнулся. В изгибе его губ ей вдруг почудилось что-то очень знакомое: эта улыбка была в точности как у Сяо Линя. Бинчан с трудом сдержалась, чтобы не нахмуриться.

Звуки шелка и звон бамбука ласкали слух, танцовщицы кружились в такт причудливой мелодии, а их струящиеся рукава порхали крыльями. Все происходящее казалось прекрасным сном.

Вдруг в зал вбежала Нянь Мунин и поспешила к повелителю. Наклонившись, она зашептала ему на ухо. Е Бинчан беспомощно наблюдала, как маска нежности спала с его лица и оно мгновенно стало холодным и пугающим. Взгляд юноши все мрачнел, пока не наполнился злостью и ненавистью, грудь заходила ходуном. Министры же продолжали пить и разговаривать, ничего не замечая. Наконец император вскочил, и все взоры обратились к нему. Таньтай Цзинь скривил губы в подобии улыбки и объявил: