Книга Царство бури и безумия, страница 102 – Люсинда Дарк

Если уж на то пошло, мне жаль Рахелу. С ней я кажусь намного свободнее, чем когда-либо чувствовала себя вне этого проклятого контракта, который держит меня пленницей Преступного Мира.

— Кнут Акслана должен был убить тебя. — Слова Рахелы начинают обретать смысл.

А, так вот что она имела в виду. Почти сразу же, как только до меня доходит это осознание, она посылает вращающийся шарик воды мне в лицо. Я уворачиваюсь от него, пригибаясь и перекатываясь по полу только для того, чтобы снова вскочить на ноги и врезаться в стену, выходящую в коридор. Видя, как близко я нахожусь, я ныряю к двери только для того, чтобы вода во власти Рахелы столкнулась с ручкой и рамой, мгновенно превратившись в лед и заморозив ее.

— Гребаная пизда, — раздраженно бормочу я, отрывая руки от обжигающего льда, который намного холоднее, чем должен быть по природе. В противном случае, я бы смогла распахнуть дверь с моей дополнительной силой, но от одного прикосновения к этому дерьму у меня возникает ощущение, что с меня содрали кожу. Я умею справляться с болью, но это не значит, что мне это нравится.

— Вот ты какая на самом деле — неуважительная маленькая человеческая шлюха, — выплевывает в меня Рахела.

Я закатываю глаза и снова смотрю на нее. — Уважение нужно заслужить, — говорю я, — и ты, конечно, не заслужила от меня ничего, кроме гнева.

Я поворачиваю шею в сторону и провожу рукой по пояснице. Она ясно дала понять, что если я и выберусь из комнаты, то только с окровавленными руками.

— Ты жадная маленькая тварь, — говорит мне Рахела, пока водяной шарик крутится и крутится над ее ладонью, струйки жидкости, не замерзшей при закрытой дверце, собираются и всасываются обратно в его шар. Я не знаю, чего она ждет — возможно, моя быстрая реакция на ее первоначальную атаку сбила ее с толку. — Тебе было мало просто одного, тебе нужны были все.

— Что? — Я моргаю, глядя на нее. — Все что?

— Я видела тебя в День Нисхождения! — рявкает она. Водяной шар над ее ладонью выпячивается наружу, а затем начинает вращаться быстрее.

Интересно, я думаю. Ее божественная сила контролируется ее эмоциями. Мне приходилось работать над своей силой, укреплять ее, но я никогда не чувствовала, что мои эмоции влияют на нее в такой степени.

— Ты входишь в этом наряде, практически заявляя, что они делят тебя между собой. Трое Даркхейвенов никогда не делили одну женщину на троих. Конечно, возможно, Теос и Каликс, но…

— Эй, подожди. — Я поднимаю руки ладонями к ней, но, похоже, мои слова только подстегивают ее к действию, поскольку она воспринимает мою внезапную паузу как сигнал к прыжку вперед, выбрасывая ладонь и шар с водой из своей хватки. Шипы вылетают наружу, вонзаясь в меня, когда вода брызгает мне на грудь, прежде чем я успеваю увернуться с дороги.

— Твою мать… — В следующую секунду мой кинжал оказывается в моей руке, выдернутый из тайника на пояснице, и я позволяю своей собственной силе наполнить его, тьма клубится вокруг лезвия, когда я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.

Улыбка Рахелы угасает, а затем ее глаза расширяются. — Нет… ты не можешь быть… — Она таращится на меня, шок сбивает ее темп, когда она спотыкается.

Ее тело врезается в мое, и я использую это движение, чтобы повернуть нас обоих. Мое лезвие поднимается, и я провожу им вверх по ее телу, разрез проходит прямо через середину груди, а затем заканчивается на шее. Она вскрикивает и прижимает руки к горлу.