Книга Царство бури и безумия, страница 25 – Люсинда Дарк

Я возвращаю свое внимание к Теосу и обнаруживаю, что была права в своей оценке его намерений. Он вообще не понимает намека. Теос наклоняется, его лицо приближается к моему, его губы и глаза всего в нескольких дюймах от моих собственных. Это происходит так быстро. Тот факт, что я даже не слышала, как он пошевелился, заставляет мое сердце еще раз подпрыгнуть в груди. Это потому, что я ранена?

Дрожащей рукой я подношу ладонь к лицу и чувствую пот, который давно высох на моей коже. Мне кажется, что тут стало жарче, чем обычно? У меня поднялась температура? Инфекция? Я видела, как несколько обычных ассасинов расстались с жизнью из-за последствий ран, инфекций, лихорадки или болезней в крови, но я никогда не была одной из них. Божественность, которой я обладаю, должна была держать все это в узде, и все же… Насколько хорошо сработала эта гребаная Белладонна? У меня руки чешутся почесать то место под волосами на затылке, где вонзен осколок серы.

— Ответь мне, Кайра. — Мои плечи напрягаются от низкого, опасного тона его голоса. Этот звук похож на лезвие, покрытое шелком. — Здесь был кто-то еще?

— Это не прозвучало как вопрос, — бросаю я ему в ответ, подбирая слова, чтобы сдержать другие, гораздо более обидные.

— Это вопрос, — отвечает он.

Спустя секунду в голосе звучит что-то иное — мягкая, почти музыкальная нотка, проступающая сквозь требовательные слова. Этот шёлк теряет свою остроту и становится тёплым, как мёд. — Скажи мне. — Убеждение. Будь он проклят.

— Каликс. — Я выпаливаю имя его брата, прежде чем успеваю передумать. На самом деле, кажется, я вообще не могу думать об этом. Моя голова кружится от боли, истощения и жажды. Мой взгляд возвращается к воде на прикроватном столике. Если Каликс оставил эту воду здесь, то нет никаких сомнений, что мне не следует ее пить. Учитывая его необычный характер, он бы не упустил случая подсунуть мне что-нибудь и посмотреть, переживу ли я все, что он захочет со мной сделать, а не просто поиздеваться надо мной из-за моей уязвимости.

Вся эта проклятая Академия — не что иное, как яма со змеями. Это была глупая надежда, которая привела меня сюда, надежда, что мне когда-нибудь удастся избежать моего контракта с Преступным миром, с Офелией. Скорее всего, это ловушка или испытание, полностью вызванное ее собственным желанием продолжать бросать мне вызов, постоянно испытывать меня. Она никогда не была уверена во мне. Она никогда ни в ком не была уверена — не с ее образом жизни. В тени и мраке королева, пребывающая в безумии, нуждающаяся в окружающих, но неспособная доверять. Мне жаль ее так же сильно, как я благодарна ей и обижена на нее.

Теос вздыхает, его дыхание обдувает мое лицо мягким свистом. Пахнет чем-то пряным и глубоким. Ром? Он пил перед тем, как прийти сюда? Из-за Дариуса… или на этот раз из-за меня? Пружины под моей кроваткой скрипят, когда он кладет руку на край и поворачивается, чтобы сесть рядом со мной.

— Что ты делаешь? — вопрос вырывается из меня, когда он хватается за моё плечо и толкает.

Кожа натягивается, и я вскрикиваю — жгучая боль проносится по спине, словно вспышка красного пламени. Я отдёргиваюсь, но и это движение причиняет не меньше боли. Те слёзы, что я сдерживала раньше, снова подступают к глазам. Я давлю их, топчу внутри, стираю в ничто.