Книга Кровь богов и монстров, страница 27 – Люсинда Дарк

Пальцы Каликса на моих предплечьях слегка разжимаются. Запах дыма проникает в мои ноздри, заставляя мой нос подергиваться от дискомфорта. Я опускаю взгляд, ища источник этого запаха. Беглый взгляд на Каликса говорит мне, что это не он. Я переключаю свое внимание на сцену передо мной. Холодный, темный взгляд Руэна по-прежнему прикован к Офелии, и, несмотря на ее слова, он не пошевелил ни единым мускулом. Наконец, мой взгляд падает на Теоса, и то, что я вижу, шокирует меня до глубины души. Его глаза сверкают, чернота полностью исчезла, золотые радужки светятся с неестественной силой, а руки искрятся. Золотые вспышки срываются с кончиков его пальцев, обжигая ладонь, а затем исчезают, прежде чем начать все сначала. Края рукавов его туники опалены. Мои губы приоткрываются, и я делаю шаг к нему, одновременно смущенная и желающая… чего? Остановить странные вспышки крошечных молний? Я не знаю. ДА. Может быть.

Хватка Каликса останавливает меня.

— Ты освободишь ее от своего контракта, — заявляет Руэн, и это единственный звук, не считая вздохов, наполняющих комнату.

Моя голова поворачивается обратно к ним двоим.

Полные губы Офелии изгибаются в подобии улыбки. Это скорее оскал зубов, чем настоящая улыбка. — Я поговорю об этом с Кайрой, — говорит она вместо ответа. — Не с тобой.

Голова Руэна мотается еще до того, как она заканчивает. Его холодный взгляд превращается в ледяные осколки, которые угрожают превратиться в меч и вонзиться в ее яремную вену.

— Ты вытащишь этот камень из ее шеи, или я убью тебя здесь и сейчас и сделаю это сам.

Эти слова не должны смягчать мое отношение к нему. Они этого не делают, говорю я себе, даже зная, что это ложь. Когда в последний раз кто-то требовал для меня свободы? Когда в последний раз кто-то боролся за меня? У меня сжимается в груди. Я знаю ответ.

Десять лет назад.

— Я хочу поговорить со своей подопечной, дите Даркхейвен, — оскорбленно усмехается Офелия. — Ты уйдешь, или ничего от меня не получишь.

Я делаю еще один шаг вперед, желая ослабить назревающую между ними бурю, пока она не стала еще хуже, потому что, да, она уже началась. Каликс не отпускает меня, но позволяет двигаться, когда тоже делает шаг вперед. Я вижу истинную ярость в потемневшем от ночного неба взгляде Руэна, когда он поворачивается и смотрит на меня.

Я знаю, чего он хочет. Мой ответ. Мое решение. Я, блядь, могла бы простить его за все, что он сделал, чтобы ранить меня, за этот, казалось бы, незначительный поступок. — Я тоже хочу с ней поговорить, — говорю я ему.

К моему крайнему удивлению, он понимающе кивает. Он делает это с немалым неудовольствием на лице, но затем делает шаг назад от Офелии, и я возвращаю свое внимание к женщине, которая вырастила меня.

— Мы будем снаружи, — говорит он, прежде чем бросить яростный взгляд на Офелию, продолжая разговаривать со мной. — Не задерживайся, и если ты не выйдешь без этого камня, я достану его сам, а затем зарублю эту женщину.

Я не знаю, действительно ли он выполнит эту угрозу, но я не уверена, что хочу это выяснять, поэтому я просто наклоняю голову в знак подтверждения его слов, а затем делаю шаг вперед, вырываясь из хватки Каликса. Офелия не двигается со своего места в дверном проеме маленькой комнаты, но она наклоняет голову и вздергивает подбородок.