Книга Кровь богов и монстров, страница 86 – Люсинда Дарк

— Шахматы. — Я давно не видела доску, с первых дней обучения Офелии. Даже тогда это было редкостью. Офелия не любила шахматы так, как те, кто придерживался игровых взглядов, но она действительно находила их ценность в обучении стратегии. Мы с Регисом много раз играли в тот первый и второй год в Преступном Мире.

Он все еще в Ривьере? Вопрос всплывает в моей голове прежде, чем я успеваю его остановить, и я закрываю глаза, ненавидя волну боли, которая накатывает на меня. Я злюсь на Региса, и хотя я знаю, что гнев коренится в обиде, легче от этого не становится.

— Совершенно верно. — Голос Кэдмона возвращает меня в реальность, и я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с ним, когда он заканчивает расставлять фигуры.

— Я думала, что пришла сюда за уроками, которые, как мне сказали, мне нужны, — говорю я, когда он снова закрывает крышку деревянной шкатулки и отставляет ее в сторону.

— Так и есть.

Кольца на его руках снова сверкают, когда он поднимает руку, занося ее над пешкой на своей стороне доски. Я хмурюсь от его слов. — Тогда что это такое? — Я указываю на игровой набор передо мной.

Кэдмон не отвечает сразу, потому что, конечно, он этого не делает. Зачем кому-то хотеть дать мне ответ на вопрос, когда я его задаю? Вместо этого он не торопится, окидывая взглядом фигуры от пешек до ладей и слонов. Наконец он останавливается на одной пешке и сдвигает ее всего на дюйм с ее первоначального положения.

— Трифон хочет передать тебя другому Богу из Совета для обучения, — говорит он, отрывая пальцы от фигурки.

Моя спина выпрямляется, и я перевожу взгляд с доски на его лицо, но он не смотрит на меня. Он все еще смотрит на чертову пешку. — Кому? — Спрашиваю я, когда он не вдается в дальнейшие подробности.

— Я еще не уверен, — признается он. — Хотя, если бы выбор был за мной, я думаю, тебе было бы полезно поговорить с Богом женского пола. Возможно, Македония или… Данаи тоже была бы хорошим вариантом.

Я хочу провести время один на один с Царицей Богов примерно так же сильно, как выброситься из окна. Я подаюсь вперед на своем стуле и кладу локти на край каменного стола.

— Это то, что ты считаешь обучением, или ты здесь просто для того, чтобы дразнить меня информацией, которую ты никогда полностью мне не выложишь? — Мой тон резок. Это определенно не то, как человек более низкого статуса — Смертный Бог или нет — должен разговаривать с Богом.

Неудивительно, однако, что Кэдмон не делает мне замечания. Он просто указывает на доску и говорит: — Твой ход.

Стиснув зубы, я перевожу взгляд на шахматную доску. Я на мгновение задумываюсь над своим выбором. В шахматах есть несколько способов начать, но множество способов закончить. Хотя это стратегическая игра, это доска с фигурами и конечным числом возможных финалов. Здесь только два игрока и, следовательно, только два варианта.

Я делаю ход пешкой и возвращаю свое внимание Кэдмону. — Ты действительно думаешь, что я смогу сделать то, что ты хочешь, особенно без деталей? — Я стараюсь не говорить прямо вслух. Хотя кажется, что мы одни, я знаю, что я не единственная, у кого есть фамильяры, и с Трифоном на территории Академии — а также с Советом Богов — я не собираюсь рисковать собственной жизнью без необходимости.

Кэдмон отвечает не сразу, вместо этого перемещая ладью прямо за своей пешкой. Я закатываю глаза и делаю ход другой пешкой. Наконец, после того, как, по ощущениям, прошло невыразимое количество секунд в напряженной тишине, следующий ход Кэдмона заканчивается, и он поднимает взгляд.