Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 117 – Люсинда Дарк

— Этот старый гребаный дурак. — Я моргаю, когда Кэдмон практически выплевывает слова, держа книгу.

— По-моему, я никогда не слышал, чтобы ты ругался, — бормочу я, все еще удивленный.

Он поднимает на меня глаза. — Я редко это делаю, — отвечает он, — но в данном случае это оправдано.

— Это хуже того, что он уже делает? — Я спрашиваю. — Кайра сказала, что когда она заглянула в его разум, то увидела табу — что он и другие члены Совета Богов высасывали Божественность из Смертных Богов, чтобы продлить их жизни и сохранить видимость.

— Кайра заглянула в разум Трифона? — Спрашивает Ариадна, протягивая руку и хватаясь за решетку.

Мой взгляд скользит к ней, когда я киваю в ответ, прежде чем снова посмотреть на Кэдмона.

— Хуже не бывает, — медленно произносит Кэдмон, словно тщательно подбирая слова. — Это то же самое, просто в гораздо большем масштабе.

— Насколько большем?

— Она заглянула в разум Царя Богов, и он не убил ее? — Ариадна прерывает меня прежде, чем Кэдмон успевает мне ответить.

Я хмуро смотрю в ее сторону. — Нет, он ее не убивал. Вероятно, он не хочет признавать, что не смог проникнуть в ее разум. Это единственная причина, по которой она смогла проникнуть к нему.

Ариадна качает головой. — Нет, это не так.

— Что? — Отвлеченный ее словами, я перевожу свое внимание с нее на Кэдмона и обратно. — Что ты имеешь в виду?

Костяшки ее пальцев белеют, когда она сжимает прутья решетки до такой степени, что готова порвать себе кожу. — Ты знаешь, что не все Смертные Боги наследуют свои способности от родителей, — говорит она, делая паузу, чтобы убедиться, что я киваю в знак согласия. Когда я киваю, она продолжает. — Несмотря на это, определенный процент действительно наследует их способности, каким бы незначительным он ни был. Кайра уже доказала, что обладает некоторыми из моих способностей, но если она смогла проникнуть в сознание Трифона, возможно, она унаследовала и некоторые способности моих родителей.

— Хотя у Смертных Богов обычно есть только одна способность, — говорю я.

— Обычно, — соглашается она, резко вздергивая подбородок. — Но не всегда. Если Трифон не убил ее за то, что она воспротивилась его попытке залезть к ней в голову, то он, должно быть, уже подозревает, что она моя дочь — его внучка.

— Похоже, для него это не имеет значения, — говорю я ей. — Она была на Очищении… — Я качаю головой. — Или на церемонии Трейктус. Она проходит через то же, что и все мы.

Плечи Ариадны опускаются при этой информации. — О, понятно. — Тогда мне становится ясно, что, возможно, Ариадна надеялась, что, несмотря на ее собственные обстоятельства, ее дочь будет в безопасности, если Царь Богов примет ее. Несмотря на то, что я знаю, что Кайра чувствует к этой женщине, я не могу не жалеть Богиню. Я хотел бы сказать что-нибудь, чтобы утешить ее, но в нашей ситуации нет слов. Я не мог бы дать такого утешения, которое стерло бы тот факт, что она здесь, внизу, а мы там, наверху. Что мы все можем умереть в любой момент по воле жестокой расы существ, которая порабощает всех нас иллюзиями мира.

— Вы должны быть осторожны с предстоящей следующей церемонией, — говорит Кэдмон, прерывая наши тихие размышления.

Я поворачиваюсь к нему. — Ты знаешь, что это будет? — Спрашиваю я, пытаясь вспомнить то, что было объявлено Азаем.