Книга Любовь, пироги и другие яды, страница 59 – Анастасия Никитина

— Не озирайся, братец. Зануда-старик ушёл, а больше тут никого нет. Спасать тебя некому.

— Уверен, что я нуждаюсь в спасателях? — вздёрнул бровь Минай.

— Ну, по кустам глазами шаришь весьма красноречиво. Или это ты свою невесту высматриваешь? — глумливо усмехнулся Вал. — Или уже не невесту?

— Не твоё дело!

— О-о! Я так и думал. Бедная девушка узнала тебя получше и поспешно избавилась от такого негодного женишка.

— Да, да, а ещё я решил объявить тебя своим наследником и покончить жизнь самоубийством, — осадил Минай размечтавшегося родственничка.

Почти получилось. Но я-то видела, как он на мгновенье прикрыл глаза — удар попал туда, куда Вал и не метил.

«Да… Знал бы он, что вся эта помолвка сплошная фикция, вообще помер бы от счастья», — сердито подумала я.

— Да. Это вряд ли, — проговорил между тем Валиен. — Здравого смысла и реализма тебе всегда не хватало. Брыкаешься, упираешься… Нет бы смириться с обстоятельствами и не мешать людям жить.

— И чем это я, интересно, мешаю? — снова заломил бровь Минай.

— Одним своим существованием, братец, одним существованием, — задумчиво отозвался Вал. — Я, кстати, зачем тебя позвал-то. Эта вялотекущая война меня утомила. Она мешает вести дела и вообще создаёт нестабильность. Давай договоримся?

— Это что-то новенькое, — хмыкнул Минай.

— Именно. Цени. Итак, мои условия. Ты убираешься отсюда, и из Империи, разумеется, тоже. Своему начальству можешь плести что хочешь. Но чтобы духу твоего тут не было уже через неделю. Разумеется, ни о какой свадьбе тоже не может быть и речи. Вот и все мои скромные условия.

— Как интересно. И что же за это получаю я?

— Как что? Жизнь, конечно же. Хоть ты её и недостоин.

— Империя тебя смягчила, братец, — усмехнулся Минай. — Просто королевская щедрость.

— Есть немного. По-хорошему такие нелюди, как ты, вообще не должны существовать. Разве тебе твои наставники в корпусе об этом не говорили?

— Говорили, как же. В среднем два раза в день говорили. И я даже им верил. До недавнего времени.

— И что же изменилось? Тебя пожалела девушка, и ты сразу вообразил себя настоящим человеком? — скривился Вал. — Так не расслабляйся — это всего лишь женская жалость. Её надолго не хватает, поверь моему опыту. Своего-то у тебя нет.

— Девушку оставь в покое. Не твоего ума дела, пожалела она меня или полюбила, — нахмурился Минай. — А вот насчёт нелюдя — ты погорячился. Оглянись вокруг. Некроманты ничем не отличаются от прочих имперцев. Учатся в академии, служат императору, создают семьи и рожают детей. И никто не считает их исчадьями тьмы. А скоро то же самое будет и в Долине. Или же мы просто переберёмся в Империю. Посмотрим, как тогда напыщенные индюки из правительства будут останавливать ежегодные миграции тварей. До сих пор этим занимались мы, некроманты, если ты не в курсе.

— Ох, какие мы грозные, — хохотнул Вал. — Что, так и бросишь родину на растерзание тварям? Где же твой патриотизм, братец?

— Там же, где и любовь родины ко мне. Напомнить, кем я там считаюсь? Ограниченным в правах нелюдем, которому каждый год надо проходить комиссию, доказывая, что он всё ещё имеет право дышать.

— Но проходишь же? — оскалился мерзавец. — А жаль. И это пора исправить!

— Попробуй, — Минай вскинул подбородок и окатил братца таким ледяным взглядом, что зябко стало даже мне. — Но без моей помощи.